— Прости меня, моя нежная… — говорю тихо, прижимая ее к себе. Мне так больно… И эту боль я причинил себе сам.
— Уходи, — тихо, не открывая глаз, говорит Теона, словно сквозь сон. Но не отталкивает. Наверное, потому что еще слаба.
— Я уйду… скоро, — не прекращаю ее обнимать. Я просто не могу. Я хочу подарить ей тепло, согреть. Исправить хоть что-нибудь.
Но пока, забываюсь сном. И перед самым забвением чувствую внутри себя довольное урчание. Будто я зверь, который обрел себе утешение.
Глава 8. Последствия
— Аарон… Милый. Я знала, что ты здесь! — королева Ансгар осторожно закрыла дверь за собой, подошла к своему мужу, обняв его со спины.
Чувствуя прикосновения своей королевы, Аарон обернулся.
— Наш сын страдает, мой король. Из-за нас, — глаза королевы наполнились слезами, король это видел. Он понимал, что его супруге больно из-за его сегодняшнего срыва на сына.
— Не говори так, Сантия, ты тут ни при чем! Только я один виноват, что наши дети страдают… — Аарон подошел к окну, глядя куда-то вдаль перед собой. — Мое прошлое, которое я бы хотел исправить, до сих пор бьет по мне и вам, по моим самым дорогим людям. Проклятье Клементины оказалось изощренным. Она знала, как отомстить мне, как сильнее причинить боль… Искалечив судьбы нашим детям.
Король обернулся, глядя на прекрасное лицо своей жены, которое не портил возраст. Он понял, что его королева вспоминает их общую тайну. Вспоминает то время, когда молодой Аарон обрел свою истинную в ее лице… Но его незначительное увлечение, Клементина, оказалась мстительной ведьмой, она не приняла их истинность. Принесла себя в жертву темному богу, создавая страшное проклятие для детей Аарона и Сантии.
— Сантия, я знаю, что ты хочешь сказать, — король взял ладони жены в свои, сжимая. — Я был жесток и резок с сыном. Я понимаю. Он ни в чем не виноват. Притяжение истинных сыграло с ним злую шутку. Но, может, ему удастся исправить все в наших усложнённых обстоятельствах. Возможно «общий враг» укрепит их связь? Фреир Уиннифред прибудет со своим сыном Сэмом через несколько дней. Он хочет лично убедиться в том, что наш сын — истинный наследник. Вернее, он будет делать все, чтобы убедиться и убедить совет старейшин в обратном.
— Мы справимся, Аарон, — королева коснулась ладонью щеки мужа, глядя в его рубиновые глаза. — Я верю, что Эйден искупит свою вину перед Теоной, и ее сердце откликнется. Они истинная пара. Не может быть иначе, — прошептала Сантия.
Король обнял свою жену. Внутри был раздрай. Его бремя вытеснило из сердца нежность, ласку, оставив строгость и жесткость. Только его жена была напоминанием, что у него в сердце найдется место для светлых чувств. Он усмехнулся своим мыслям: он давно поручил любовь и нежность по отношению к детям — жене. Полностью переложив трансляцию этих чувств детям на ее плечи. А сам считал, что наследников следует держать в постоянной строгости. А что сын не заслуживает поблажек, как наследник престола. Это жестоко, он понимал.
— Я поговорил с Алессой. Она считала, что поступает правильно. Думая, что Теона, которая является Иной, опасна. И действовала самостоятельно.
— Я поговорю с ней. Но я и так видела, что она сожалела о содеянном. Может это и есть тот сигнал и знак для нас, что она сможет перебороть свое проклятье?
— Посмотрим. Будем верить в детей. Сколько бы мы не старались, видимо, только сами они могут победить злые чары. Теперь мы должны быть просто рядом.
Теона Дагней
Мне так холодно. Я не могу согреться. Сны меняются круговертью, как в карусели. Я бегу от кого-то, хочу освободиться от этих рук. Я зову… Только не пойму, кого. Мне так страшно. Я хочу, чтобы меня спасли, потому что сама не могу. И в момент самого глубокого отчаяния, я чувствую крепкие объятья. Это мое спасение. Я чувствую надежность и утешение. Но навязчивые мысли все так же одолевают. Они тянут ко мне руки. Они хотят поглумиться надо мной, растерзать. Их так много вокруг. Они слетелись, как коршуны. Но объятья становятся крепче, они защищают меня от окружающих всюду теней.
«Тише, тише… Все хорошо! Не бойся!» — я слышу эти слова. Это говорит тот, кто меня обнимает. И я тянусь к нему в ответ, прижимаюсь так сильно, чтобы он не отпускал.
Я глажу его по груди. Он тот, кто высокий и сильный. Я не смотрю на его лицо, только перед собой, выводя узоры пальцем на его груди напротив сердца, прислонив голову ему на грудь. Я слышу его дыхание и биение сердца… Он гладит меня по голове.