— Это был не сон.
— Было уже поздно? Может, ты перепутал ее с тенью?
— Поздно было во второй раз. В первый — сразу после полудня.
— Почему ты пришел ко мне?
— Потому что вы должны знать о святых.
Отец Мулхолл вновь выслушал историю о том, как женщина, назвавшая себя Святой Розой все это время не оставляла мальчика в покое, как она становилась все сильнее и сильнее, пока приближались июльские праздники, а в сам этот день стала сильной настолько, что он больше не смог молчать — сказал мальчик.
— О чем не мог молчать?
— О том, что поцелуй был святым.
Все объяснялось тем, что мальчик тронулся. Еще один мальчик с навязчивой идеей в этой странной семье.
— Почему бы тебе не попросить совета у своего священника? Мистер Катчен, насколько мне известно, твой зять.
— Он сказал, чтобы я делал вид, будто ничего не случилось.
Отец Мулхолл ничего на это не ответил. Он проводил Милтона до дверей прихожей. Он чувствовал себя оскорбленным этим визитом, но не подавал вида. Почему святая его церкви решила явиться протестантскому мальчику, когда вокруг столько католиков, особенно здесь, в графстве, где их большинство. Неужели недостаточно, что каждый год двенадцатого июля все эти фермеры съезжаются за несколько миль только для того, чтобы промаршировать через их поселок и показать свое превосходство? Неужели этого мало, и потребовалась еще какая‑то святая? Каждый год двенадцатого июля протестанты заставляют людей прятаться в домах, из‑за них поселок вымирает. Их громкое присутствие служило каждый год напоминанием, что за пределами этого маленького графства находится сила, которая их питает. Отец мальчика поздоровается с тобой, если встретит на улице, может даже поговорить о всякой ерунде, облокотившись на калитку, но ты никогда не знаешь, что он бросит тебе вслед, как только ты повернешься к нему спиной. Его сын, живущий в Белфасте, помашет тебе при случае рукой, но, кто знает, может, он потом смеется над тем, что поприветствовал попа. Ходят слухи, что Гарфилд Лисон причисляет себя к протестантским гангстерам, и кто знает, где найдут применение его профессиональные навыки мясника, когда придет время.
— Я подумал, может, она иностранка, — сказал Милтон. — Не знаю почему.
Два алых пятна вспыхнули на впалых щеках отца Мулхолла. Сдерживать гнев становилось все труднее; он боялся выдать себя, если заговорит. В полном молчании Милтону было указано на дверь.
Вернувшись в гостиную, отец Мулхолл включил телевизор и уселся перед ним со стаканом виски в руках; собаки спали у ног. «Это невероятно!» — воскликнул ведущий программы, аплодируя акробату, на пальце у которого балансировала женщина. Отец Мулхолл тоже удивился, как такое может быть, и скоро передача увлекла его гораздо сильнее, чем раньше, когда никакие протестантские мальчики еще не приходили к нему с визитами.
Мистер Лисон старательно вычищал тарелку коркой хлеба, собирая кусочки бекона и остатки темного пудинга. Милтон сказал:
— Она пришла с дороги.
Не особенно вникая, мистер Лисон ответил, что в сад время от времени забредают подозрительные личности. Не часто, но надо знать, что они из себя представляют. На замок все равно не закроешь.
— Не стоит волноваться из‑за такой ерунды, сынок.
Миссис Лисон покачала головой. Дело не в этом, объяснила она; Милтон говорит не о том. Краска сошла с ее лица. Милтон хочет сказать, что разговаривал в саду с папистской святой.
— Это был призрак, — сказала она.
Маленькие глазки мистера Лисона внимательно разглядывали сына. Стюарт, как его всегда учили, поставил маленькую тарелку поверх большой, а сверху водрузил вилку и нож. Он громко рыгнул, но к его удивлению, никто не сделал ему замечания.
— Я спрашивал у отца Мулхолла, кто такая святая Роза.
Миссис Лисон беззвучно открывала и закрывала рот. Ей вдруг показалось, что она сейчас закричит. Мистер Лисон спросил:
— Зачем все это, сынок?
— Я должен рассказать людям.
Стюарт попробовал заговорить, пытаясь булькающими звуками добиться, чтобы его тарелки, вилку и нож отнесли наконец в раковину. Этому его тоже учили, а он всегда старался быть послушным. Но сегодня никто не обращал на Стюарта внимания.
— Ты хочешь сказать, что ходил к католическому священику? — переспросил мистер Лисон.
— Ты не мог войти в его дом, Милтон.
Миссис Лисон смотрела на него неверящими глазами, но Милтон кивнул. Он сказал, что Герберт Катчен велел ему молчать, он старался изо всех сил, но не смог. Он объяснил, что в тот день, когда они шли маршем, он говорил с зятем, пока они стояли вдвоем у живой изгороди, а потом пошел домой к отцу Мулхоллу. Он сидел у него в гостиной, пока священик искал святую в книге.