— Можешь повторить это? — спросила Виддершинс. — И произнести четче?
Юноша, который лежал в одежде на одеялах и смотрел на потолок так пристально, что это раздражало, теперь напоминал упомянутую рыбу.
— Виддершинс?! Как… как ты сюда попала?
С места на краю письменного стола — большого, из вишневого дерева, украшенного узорами в одном стиле с кроватью, стулом, шкафом и даже панелями на стенах, глупые аристократы — Шинс кивнула за плечо.
— Через окно.
— Через… я был всю ночь в комнате!
— И?
— Я ничего не слышал!
— И?
— Как…? Что…? Как…?
— Кстати, у меня был похожий разговор ранее этим вечером.
Сирилл был потрясен и не собирался приходить в себя в ближайшее время, и Шинс огляделась. Кроме упомянутой мебели, каждая часть которой стоила больше всех мест, где Виддершинс оставалась в Давиллоне, комната была… такой же нарочитой, как и мебель. Ковер был толстым, мог служить броней, рукомойник и украшения на комоде были из серебра, одеяло было из горностая, а в комнате не было разбросанной одежды, как, по опыту Виддершинс, должно быть у всех подростков (но тут точно постарались слуги, а не Сирилл).
— Жаль видеть, что твоя семья так плохо справляется, — фыркнула она.
— Что, прости?
Виддершинс подавила вздох.
— Ничего. Забудь.
И Сирилл от этого короткого разговора пришел в себя.
— Откуда ты знала, где моя комната?
— Я искала, пока не нашла тебя. Ты знал, что никто в твоей семье не спит?
Сирилл рассмеялся.
— О, есть такое. Сон лишь под утро. Спать ночью это «обычно». И что все делают?
— Скучные дела, если честно, — она пожала плечами. — По крайней мере, с этой стороны дома. Близнецы учатся фокусам с картами.
— Точно, — кивнул Сирилл. — Карты, монеты и все такое. Они думают, что жутко или поразительно, когда они делают мелкие фокусы в унисон.
— Фифи. — продолжила Шинс, — в чьей комнате бардак, экспериментирует с прическами перед зеркалом и даже не играет со своим дурацким фонариком.
— Чудеса богов.
— И девушка, которой не было на встрече семьи в ту ночь… — Виддершинс умолкла и покраснела.
— Марджолин, — Сирилл слабо улыбнулся. — Да, она так делает. Часто. В основном, потому что это расстраивает маму. Ты удивишься, сколько слуг прогнали — или их избила матушка — из-за нее. Почему ты так на меня смотришь?
— У тебя ужасная семья, Сирилл.
— Вот как?
— Не меняй тему.
— Шинс… — Сирилл встал с кровати, оглянулся, словно только понял, что это было. Он посмотрел на нее и покраснел, но заговорил. — Они не так плохи. Может, Малгиер и несколько других такие. Но мы сами вызываем худшее друг в друге. Политика дома, статус. Богатых ветвей Делакруа почти не осталось.
Их было меньше, чем он думал. Но даже Виддершинс, для которой такт ничего не значил, не стала сейчас это говорить.
— Мы многое дали Оберу, — продолжил он. — Помогли многим беднякам. Просто… — он взмахнул руками, пытаясь поймать слова.
— Грубые и злые, как барсуки, пока делаете это, — закончила она за него.
— Эм…
— Барсуки с геморроем, — уточнила она.
— Шинс…
— Еще и с вросшими пальцами на ногах.
— Ты расскажешь, почему пробралась сюда?
— О! Точно. Мне нужны еще одни глаза и тот, кто знает, что из Обера, а кто — чужак. Ты выбран. Идем.
— Погоди, что? Идем? Я не…
— Ты же веришь, что я пытаюсь помочь тебе и твоей семье?
— Да, — ответил Сирилл без колебаний.
— Тогда доверься мне. Мне нужна твоя помощь, — и тише добавила. — Что? Он неплохо соображал до этого!
Сирилл не выглядел растеряно. Его лицо выражало…
Разочарование? Обиду? На что ему обижаться?
Он стоял напряженно, подняв руку, словно тянулся к ней.
— Ты… только поэтому тут? — он звучал почти умоляюще.
— Я не… зачем еще мне тут быть?
Сирилл опустил руку.
— Забудь. Погоди, я обуюсь и возьму меч. И ты расскажешь, как мы отсюда выйдем.
Шинс отклонилась и смотрела, как он собирает вещи, растерявшись.
Она не понимала, почему Ольгун послал ей впечатление, что закатил глаза.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Выбраться с земель Делакруа оказалось не так сложно. Сириллу не хватало навыков Виддершинс и помощи божества, но она направляла его, слушала, есть ли рядом стражи. Она уходила пару раз вперед, проверяя, не нашли ли еще ворон. Но они ушли сами, и она оставила их фонарик горящим там, где они лежали. Это быстро привлечет внимание, чтобы побег для Шинс стал проще.
Вне земель Дома, что иронично, проводником стал юный Делакруа. Просто он знал улицы Обера, а Шинс — нет, а еще, хоть они были далеко от территории банды, воровка с паранойей видела ворон везде.