И знамена висели близко к балкону. Шинс могла подобраться к краю и посмотреть между двумя ближайшими.
И на одном из них был лев Севоры.
Конечно.
Она поняла, глядя на перила, что шли вдоль галереи, и знамена, висящие в паре футов от балкона, что зал внизу будет видно только с одной точки. Если они хотели видеть ясно, что внизу, им придется лечь друг на друга.
Ну, конечно.
— На живот, — она властно указала на место. — И ползи к перилам, чтобы мог выглянуть.
— Эм, хорошо… — он опустился, хмурясь из-за пыли на одежде, и полз, пока его лицо не оказалось возле края. — Я вижу зал, — подтвердил он.
Виддершинс вздохнула.
— Если только подумаешь сказать что-то неприличное об этом, я ударю тебя ногой в бок.
— Что за агхммлк…
— Я слышу, как ты думаешь, — предупредила она, с неохотой забравшись на его и растянувшись.
— Нет… Я сейчас вообще не думаю.
— Тихо. Шпионь.
Пока они с Сириллом устраивались, Малин и остальные вернулись в банкетный зал. Только несколько групп заложников было видно с места Виддершинс, но те люди были в ужасы, их лица были бледными и искаженными.
Не удивительно. Они точно слышали выстрелы сверху, бурю, созданную людьми. Бандиты вернулись без слуг и стражей, с которыми ушли, и не требовалось воображения, чтобы представить, что произошло.
Малин стоял рядом с одним из столов с едой, жевал мясо и говорил с Джосом. Она хотела бы и слышать его, но даже силы Ольгуна были ограничены. Он мог попробовать усилить ее слух, чтобы уловить его слова, но это могло лишить его сил, а она не хотела рисковать. Ей не нужно было, чтобы ее бог стал беспомощным раньше, чем все это кончится.
Джос кивнул в ответ на слова, повернулся и пропал из виду под балконом, с которого смотрела Виддершинс. Малин продолжил напихивать в себя еду.
— У енотов за столом манеры лучше, — шепнула она Сириллу. который, насколько она понимала в их положении, кивнул.
Комментарии про поведение за столом пришлось оставить. Джос вернулся пару минут спустя, в этот раз с деревянным ящиком. Малин смахнул со стола большое блюдо фруктов и стеклянный графин — звук получился таким, будто доспехи бросили в окно с витражом — и указал. Лысеющий слуга опустил груз туда, откинул крышку и отошел.
— Ох, — сказали в унисон Сирилл и Шинс.
Малин вытащил из ящика несколько десятков оловянных шариков, и начал заряжать пистоли. Один за другим подходили другие вороны и тоже так делали, набивали пистоли и мушкетоны этими мелкими снарядами. И все было логично…
Пока Шинс не заметила, что некоторые вороны меняли пули и в оружии, из которого не стреляли.
— Что это такое?! — судя по вопросу, Сирилл тоже это заметил.
Шинс пожала плечами, и движение было неловким, учитывая, где она лежала.
— У меня даже догадок нет. Я…
Ее горло сдавило от ужаса, когда Малин и вороны с заряженным оружием приказали другой группе заложников — слугам — встать.
— О, боги, — плечи Сирилла дрожали под ней. — Это не… он не дает Вероче время! Он не ждет… Шинс, нужно остановить их. Мы…
— Мы не можем, — это был не шепот, а вылетевший из ее души хрип.
— Что?!
Сирилл оттолкнул ее, откатился и повернулся к ней с обвиняющим взглядом.
— Как можно так говорить? Ты знаешь, что с ними случится, мы не можем…
Она не знала, выражение ее лица или слезы горя остановили его.
— Сирилл… — она кашлянула и попробовала снова. — Как мы их остановим? Мы в том же положении, что и раньше. Мы умрем, пытаясь, а почти все бандиты останутся с заложниками. Мы не… мы не можем.
— Нет… — он тоже тихо плакал. — Шинс, мы должны что-то сделать. Прошу, должно что-то быть!
— Мы можем покончить с этим. Мы можем узнать, что там происходит — а происходит больше, чем мы знаем, чем он сказал — и покончить с этим. Без этого мы ничего не можем изменить.
— Если мы не сделаем это быстро, — с горечью пробормотал он, — спасать будет некого.
Шинс вскочила на ноги, ждала, пока Сирилл сделает это, хоть и не так грациозно.
— Пойдем за Джосом, — решила она. — Может, эти пули необычные или… не знаю. Но только он связан с чем-то вне банкетного зала и… стены. Стоит посмотреть, куда он ушел, да?
Рот Сирилла приоткрылся… а потом раскрылся без звука, когда за аркой прозвучало:
— Эй! Вы проверяли маленький коридор вон там?
Пара снова заговорила в унисон:
— Ой-ой.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
— Мягче! Помнишь?! — задыхался Сирилл, хрипел слова между вдохами, поднимаясь по винтовой лестнице, пытаясь успеть за напарницей. — Уверен, ты… первой говорила быть мягче!