Каланта повернула голову не к Виддершинс, а к Сириллу. Ее младший сын сжался, губы дрожали. И глава перевела взгляд на Виддершинс.
Воровка знала, что выглядела не лучшим образом. Она попыталась быстро привести себя в порядок в комнате Сирилла, но ее лицо и шея все еще были местами в пепле. Ее одежда была в пятнах, волосы — в пыли. Некоторые пятна были размыты из-за пота, и там ей было холодно. Она даже не хотела знать, как от нее пахло, Но была уверена, что в тридцати шагах от нее вино стало бы уксусом.
— С чего нам верить хоть одному твоему слову? — осведомилась Каланта. Если она и боялась Шинс, то не подавала виду.
— Скажите лучше, — ответила она, убирая рапиру в ножны, — почему нет? Что мешает хотя бы выслушать меня?
— Матушка? — Джозефина прижала фонарик к груди, дрожа, как дитя. — Пусть она уйдет!
Арлуин похолодел от мольбы сестры, шагнул к нарушительнице, сжимая кулаки.
Ох, пора было переходить к делу, пока все снова не перешло к жестокости.
— В доме Делакруа предатель.
Они хотя бы застыли на местах.
Каланта посмотрела на Сирилла, а тот покраснел и хотел спрятаться в своих карманах.
— Я не это имела в виду, — рявкнула Шинс.
— Бред, — выпалила Каланта, некоторые тоже возмутились, но эмоциональнее, чем следовало. — Мы — семья. Никто не подставит нас.
— Вы послали Малгиера убить меня?
Глава впервые побелела, сжала подлокотники кресла.
— Нет, — призналась она. — Я бы не послала своих людей хладнокровно убивать. Только когда не остается выбора. И я не дала бы им открывать огонь у хостела! Малгиер думал, что заслужит похвалу, но его ждет наказание.
— Так вы не так хорошо держите семью в узде, да?
Ануска и близнецы зарычали. Каланта скривила губы.
— Малгиер перегнул, но он защищал семью. Он верен!
— Как гончая, — подсказала Виддершинс.
— Возможно.
— Если он — гончая, — сладко сказала воровка, — то кем является его мать?
Сирилл шлепнул руками по лицу, словно пытался оторвать щеки.
Их вдохи не успели стать яростными криками, Виддершинс шагнула вперед и обрушила что-то на столик библиотеки. Некоторые дети были слишком далеко, чтобы увидеть, что это, но ближайшие, и Каланта, могли разглядеть.
— Я забрала это, — сказал Шинс, — у одного из Тысячи ворон. У тех, что я нашла на вашем поле. А еще у них было это, — она бросила зловонную фляжку на пол рядом со столом. — Думаю, в ней источник болезни земли.
— Откуда нам знать, что это не твое? — спросила Каланта, но это был рефлекс, возражение без пыла. У нее кончились причины подозревать, что это была сложная уловка.
— Это карта наших владений, — фыркнула Хелен. — И что? Такое может сделать любой.
— Любой мог, — согласилась Виддершинс. — Я думала, как вороны делали это. Помнила об этом вопросе, пока проверяла остальное. Земли-то у вас большие, да, но и патрулей много. Мне было сложно миновать их…
Она взглянула на Сирилла, он слабо кивнул. Юноша послал слуг забрать раненых. Хорошо. Айсберг вины внутри нее немного оттаял.
— …поверьте, я в этом лучше ворон. Они могли пролезть раз, два, но не так часто, как делали это.
— Но они это делали, — отметила Каланта.
— Верно. Откуда они знали, какие ваши поля были для текстиля, а не для еды? Они ведь пытались отравить только поля для текстиля, да? На полях нет табличек, и зимой они выглядят одинаково.
— Есть те, кто знает, — пробормотал Арлуин. — Работники и прочие, — но и он звучал неуверенно.
— У Тысячи ворон нет магии, — продолжила Шинс, вбивая в них данные. — Их «маг» практикует алхимию. И они не попадали к вам чудом. Им нужно было узнать от кого-то, где ходят патрули, когда напасть, куда ударить. С этим, — она указала на карту.
— Тут не показаны патрули стражи, — возразил старший сын. — И не может. Мы каждую ночь их меняем.
— Но они разделены на участки. Передать цифры просто даже на большое расстояние. Нужен правильный инструмент, что видно над полями. Например, мигающий свет. Может, необычного цвета, чтобы его было легко различить среди других огней дома?
Мертвая тишина. Все смотрели на Фифи. Ее лицо было пустым, ее ладони сжимали любимую игрушку.
А потом Каланта засмеялась.
Началось это с дрожи ее плеч, едва заметных под платьем, потом зазвучал тихий сдержанный смех. Женщина прикрыла губы рукой, но не могла прикрыть хихиканье, а потом и громкий хохот. Остальные следовали примеру, посмеивались и хихикали. Только Арлуин, Джозефина и Сирилл из всех Делакруа воздержались.
«Могло быть лучше», — Шинс ожидала такой вариант, но открытая насмешка беспокоила.
Глава резко замолкла, стиснула зубы. Через минуту все повторили за ней, и какофония угасла.
— Ты безумна, — прорычала Каланта. — Из всех членов моей семьи ты выбрала наименее вероятного. Еще мы меня обвинила! Джозефина безобидна.
— Не уверен, что она умеет считать до таких чисел, что на карте, — пробормотал Чандлер.
— Эй! — возмутилась Фифи, а Арлуин рявкнул:
— Не говори так с сестрой!
Каланта заткнула их поднятой рукой.
— Даю тебе последний шанс уйти, — начала она, — пока ты еще дура, а не враг. Используешь его?
Виддершинс улыбнулась, но скрыла при этом скрежет зубов. Пора бы…
— Это можно легко доказать.
Наконец-то!
Сирилл отошел от маленькой двери к Виддершинс.
— Быстрым обыском в комнате Фифи.
Библиотеку снова заполнили возмущенные вопли. Арлуин собирался напасть с кулаками, Каланта была холоднее, чем до этого.
— Матушка? — Джозефина дрожала.
— Этого не произойдет, Джозефина. Сирилл, не знаю, что эта девушка рассказала тебе, но…
— Там должна быть копия карты, — Каланта опешила, когда ее перебили, но позволила Сириллу говорить. — Чтобы сравнить цифры, чтобы не было ошибок. Мы быстро поищем такую карту. Если ее там нет, я сам помогу отвести Виддершинс к магистрату.
И все. Все их с Сириллом обсуждения зависели от следующих мгновений. Они сделают это, чтобы развеять все сомнения? Есть ли у предателя карта? Она вряд ли делала это по памяти — частей было много, вероятность ошибки была высокой — но это все же было возможным. Они…?
Каланта глядела, не моргая, на Виддершинс, потом на младшего сына. Шинс показалось, что губы главы дрогнули. Воровка с трудом сдержала хохот.
«Она пойдет на это, чтобы Сирилл понял, что я ошибаюсь! Чтобы разрушить мои чары».
— Хорошо, — сказала Каланта. — Но я это припомню, Сирилл. Милая Джозефина, подожди здесь с остальными. Мы с Ануской немного походим по твоей комнате, хорошо?
— Она мне не нравится! — завыла Фифи, указывая на Виддершинс.
— Знаю. Как только мы сделаем это, она уйдет. Ануска, идем…?
— Нет! — Фифи топнула ногой, хмурясь. — Я не хочу, чтобы вы искали в моей комнате. Это плохо.
Ануска покачала головой.
— Мы все вернем на место…
— Не хочу! — она прижала фонарик к груди, сжала, как плюшевую игрушку. — Мне позволено личное пространство. Как и всем вам.
— Джозефина, прекрати! — приказала Каланта. — Что на тебя нашло? Слуги регулярно у тебя бывают!
— Эм… — Арлуин почти жевал бороду, не уверенный, что хочет говорить. — Слуг не разрешали впускать к Фифи неделями. Она сама прибирала. Хью сказал мне, пока забирал мое белье. Мы списали это на ее прихоти.
К этому моменту почти все стояли, кроме самой главы, и они смотрели на Джозефину уже не так уверенно, не с таким сочувствием, как раньше.
— Не понимаю! — слезы бежали по лицу Джозефины. — Матушка, не делай этого!
— Боюсь, придется, Джозефина.
Лицо за слезами и кудрявыми прядями вдруг исказил гнев. Ненависть и презрение почти давили на ее плоть изнутри, злые змеи под кожей. Виддершинс не видела такое жуткое выражение после Ируока, и она не верила, что увидит такое у человека.