Шинс отмахнулась, хотя думала о том же.
— …может занять время, — кричала в ответ Вероче. — Вам нужно потерпеть!
В этот раз Малин фыркнул, но не с юмором.
— Я покажу свое терпение!
Пистоль прогремел, звук разнесся над замком и полями вокруг. Один из слуг упал. По жесту лидера двое воронов подняли тело и сбросили за парапет. Виддершинс не слышала реакцию солдат внизу за криками оставшихся слуг и потрясенным оханьем Сирилла.
— Пока мои люди не придут, я буду убивать заложников! Я начну со стражей и слуг, но перейду к аристократам, если вынудите!
Один из ворон посмотрел со стены вниз и выстрелил туда.
— Даже не думайте подходить к замку! — продолжил Малин. — И к телам! Заберете их, когда мы закончим, не раньше!
— Сколько ты нам даешь времени? — даже издалека было слышно гнев в словах магистрата.
От улыбки Малина Виддершинс поежилась.
— Пока я не решу, что нужно повторить свою точку зрения.
Все собравшиеся вороны открыли огонь. И все заложники на крыше умерли с криками.
* * *
Виддершинс открыто плакала, пока они с Сириллом уходили к лестнице, откуда прибыли, оба шатались и опирались друг на друга. Ее плечи дрожали, она пыталась дышать, весь мир расплывался из-за ее слез.
Сирилл не мог даже этого в своем шоке. Его большие остекленевшие и покрасневшие глаза смотрели в пустоту, а его лицо было бумажно-бледным. Он шагал в такт с напарницей, но поворачивал, куда она вела, двигался в ее темпе.
Когда дверь закрылась за ними, она милосердно заглушила звуки: выстрелы, что звучали порой, когда вороны решали, что кто-то не достаточно мертв, жестокие шутки и смех бессердечных бандитов, пыхтение, пока тела друг за другом сбрасывали со стены в растущую кучу плоти и разбитых костей.
Дверь закрыла и от ветра, но Шинс не заметила. Она не была уверена, что сможет когда-нибудь согреться. Даже Ольгун не мог утешить ее, когда она опустилась на ступени рядом с товарищем, ведь бог сам был в ужасе и гневе.
— Виддершинс… — Сирилл чудом оставался здесь. — Они просто… Он…
— Знаю, — шмыгнула она, провела рукой по щеке.
— Я никогда… — он кашлянул. — Я еще не видел такого… такого…
Шинс сжала его ладонь, вспоминая море крови в день, когда погибли другие почитатели Ольгуна.
— Мне жаль, что тебе пришлось.
— Нам нужно убить его.
Шинс нахмурилась, но она сама в тот миг могла пронзить живот или горло Малина рапирой и не ощутить угрызений совести.
— Нам нужно понять, как…
— Нет, сейчас, — она растерянно уставилась, и он продолжил. — Они не спешат. Мы можем спуститься на пару этажей, пройти на другую сторону и устроить им засаду на другой лестнице.
— Сирилл…
— Они не поймут. И ты можешь одолеть больше людей, чем там! Мы…
— Нет!
Юный Делакруа сжался, как от пощечины.
— Да, — мягче сказала она, — я уже сражалась со множеством людей раньше. Но только когда приходилось. Это всегда риск, особенно в тесном помещении. Мы можем погибнуть. А если нет, какие у них приказы? Что случится с людьми внизу, если Малин умрет?
— Не знаю, — буркнул он.
— Верно. Мы пока ничего не знаем, Сирилл. Узнаем, тогда будем действовать, да?
— Ладно, — проворчал он. Он хотел подняться на ноги, сжал гобелен и замер с вопросом на лице.
— Хм? — спросила Шинс, плавно поднявшись.
— Просто… разве не странно? Для такого бессердечного человека?
— Что странно?
— Что он хочет, чтобы людей привели к нему. Что такой бандит как Малин не бежит, бросив друзей.
Весь мир Виддершинс стал острым кинжалом, который вонзили сквозь ее живот в сердце. Она ощущала пульс крови в теле, стук крови в голове. Она не могла дышать, согнулась бы и упала, если бы Ольгун не поймал ее, не придал ее мышцам силы.
Она хотела кричать. Плакать. Ругаться так, как не делала даже в юности, не то что недавно. Сорваться, бить кулаком по стене или сломать Сириллу челюсть. Она хотела перед собой всех бандитов, чтобы показать им расплату с клинком в руке.
Но это не смогло перекрыть чувство, что расцвело в ее душе, как сорняк.
Даже такой бандит как Малин не убежал, не бросил друзей.
«А я убежала».
— Ольгун? — она больше ничего не сказала, но он должен был знать ее мысли. Он пытался ее утешить, убедить, что это не одно и то же. Она не могла осознать это, будто слышала бормотание из-за тяжелой шторы. Она не могла понять его убеждения, потому и не могла поверить, и ей казалось, что многое из этого было ложью.
— Шинс? Что такое?
Как долго она стояла там, маринуясь в ужасе и презрении к себе? Она не знала, даже не догадывалась. Она смогла лишь поднять голову, посмотреть на встревоженного Сирилла и пожать плечами.
— Прости. Идем.
Она повернулась и принялась спускаться по лестнице, чтобы он не задавал вопросы.
* * *
К счастью, Ольгун оказался в состоянии предупредить ее, чтобы она не попала в гущу толпы ворон.
— Что теперь? — шепнул Сирилл. Они сгрудились на лестнице между вторым этажом и предпоследней площадкой. Балкон и комнаты рядом были пустыми, когда они пошли к стене, а теперь место было занято. Шинс не знала, нашли ли вороны двух своих товарищей, брошенных в одной из комнат, но они точно должны были заметить отсутствие пары.
— Не знаю, — призналась она, кусая губу. — Мы ничего не можем сделать, не увидев, что внизу, но балкон занят. Они ползают вокруг, как муравьи. Большие муравьи в форме людей. С пистолетами.
— Припоминаю… — Сирилл водил пальцем в воздухе, будто рисовал узоры.
— Что ты творишь?
— Пытаюсь воссоздать план замка в голове, — ответил он. — Так мы… да, — он опустил руку и улыбнулся. — Там есть маленькая галерея с видом на банкетный зал со стороны напротив главного входа. Там есть близко висящие знамена, и мы сможем незаметно выглянуть. Нас могут окружить вороны, — признал он. — У галереи нет двери. Но попасть туда можно через простую комнату, туда ведут две арки. Им нужно броситься сразу из двух, чтобы поймать нас.
— Откуда ты это знаешь?
— Рос аристократом в Обере. Мы порой собирались тут. А мне было любопытно, и когда я еще не дорос до посещения таких встреч я слушал и чтил все о замке Поврил.
— Чудесно! — Шинс хлопнула его по спине, он скривился от силы хлопка. — И как нам туда попасть?
— Ох… — он покраснел? Было сложно понять, но она была уверена, что он краснел. — Нам придется обойти треть зала. Налево.
— Мимо комнаты с теми двумя воронами.
— Да, — он криво улыбнулся.
— А на втором этаже и другие вороны. И они, к сожалению, в сознании и не мертвы.
— Точно.
Виддершинс вздохнула, вернулась к площадке второго этажа и легла на живот. Оттуда она поползла и выглянула из дверного проема в обе стороны.
— Парень справа, — выдохнула она. — В жуткой зеленой тунике, сделанной будто из шкурок лайма.
Покалывание было ответом, что Ольгун понял ее.
Она еще раз огляделась, вороны проверяли разные двери. А потом:
— Сейчас!
Бандиты были вооружены, пока искали на втором этаже. Двое из них пропали, конечно, они были готовы к беде. Но они, хоть и привыкли к жестокости, не были обучены.
Многих хотя бы научили направлять пистоль вверх, когда не целишься в кого-то, но не всех.
Мужчина в упомянутой тунике, из-за которой казалось, что у него личная месть цитрусовым, отошел, пропуская одного из товарищей в коридоре.
Ольгун потянулся, и пистоль мужчины в зеленом выстрелил.
Он держал его некрепко, вытянул руку лишь наполовину, так что выстрел не был хорошим. Пуля пробила руку бандита, но это было не смертельно, и, если хорошо лечить, он даже не останется калекой.
Но этого хватило.
Вороны второго этажа сбежались на крики и грохот выстрела и увидели товарищей, один прижимался к стене, выл и истекал кровью, другой с потрясением глядел на них. Поверят ли они его истории о промахе или решат, что он напал на одного из них, и расправятся с ним, Виддершинс не знала, и ей было все равно.