Наконец, с неловким поворотом, что мог отправить ее в полет из окна раньше, чем она могла бы уцепиться за стену снаружи, Сирилл пролез в правом верхнем углу, а Шинс — в левом нижнем.
Мгновение она торчала из стены уставшим и покачивающимся флагштоком, вес на спине грозил утянуть ее вниз. Ветер оказался сильнее и холоднее, чем раньше. Казалось, мир решил задуть ее, как свечу.
Трещины между кирпичами, бреши между ними, выбоины в камне. Для пальцев руки и ног Виддершинс это было как прутья стремянки, а то и лучше. Она спускалась и двигалась в стороны так, что позавидовал бы таракан, она могла бы повиснуть вниз головой — хоть так еще и не делала — с помощью Ольгуна.
Обычно она не тащила на себе мертвый груз, что был тяжелее нее, свисал с ее плеч на одном ремне.
Каждый мускул ее тела горел, дрожал, отчасти от напряжения, отчасти от полной силы, которую направил Ольгун. Он не мог делать это долго, она уже ощущала, как подступала усталость, и не вся была ее. Но и она не могла терпеть долго. Все болело.
Робко и осторожно она спускалась ниже, повисла на пальцах и одной ноге, искала, за что уцепиться другой. Она не спускалась так медленно и со страхом с тех пор, как лезла по потрескавшемуся и перекошенному фонтану возле дома родителей.
За пару недель до пожара.
Это ведь была самая нужная мысль в этот момент…
Носок сапога попал в щель, Шинс заставила напряженные пальцы отпустить один кирпич и сжать другой. Она стиснула зубы, ветер бросал ей волосы на лицо. Сирилл стонал и соскальзывал от каждого движения, пытаясь сбросить ее со стены. Ее прогресс измерялся болью, а не расстоянием. Ее тело дрожало так сильно, что кусочки старого цемента вылетали из-под ободранных и потрескавшихся пальцев.
И после первого ярда в голове была лишь одна мысль, что повторялась, как крики умирающей птицы.
«Я не справлюсь. О, боги, я не справлюсь…»
Дюйм. Фут. Мелкая трещина, самая опасная хватка. Челюсти, пальцы и желудок были сжаты так, что могли раскрошить камень. В ушах звенело, она видела только стену перед собой. Не мир, не верх или низ. Не было мыслей и воспоминаний, не было, наконец, и страха, да и самой Виддершинс. Только движение. Снова и снова, отчаянное повторение, а цель была давно забыта.
Дюйм. Фут. Мелкая щель, опасная хватка.
Дюйм. Фут.
Окно.
Сначала Шинс запаниковала. Она не узнала окно, оно просто прервало рутину, в которую превратилось ее существование. Шок чуть не сбил ее, и прошли бесконечные секунды безумных попыток ухватиться, пока она не ощутила себя надежно закрепленной, вскоре Сирилл перестал раскачиваться.
Она снова ощутила панику.
«Было так сложно просто спускаться… как мне пролезть с ним в окно?!».
Ответ оказался неприятнее, чем раньше. Шинс смогла спуститься ниже окна, зацепилась за раму локтями и медленно извивалась, пока Сирилл не попал в комнату. Упряжь тянула ее за ним, и это помогло, но ремень впивался в ее плечи, и это не радовало.
Отчаянный рывок, и Шинс рухнула в комнату следом за товарищем, обмякла, как он.
Она никогда еще не была такой уставшей. Звезды плясали на потолке, и она слишком устала, чтобы сморгнуть их. Боги, она устала даже видеть и слушать!
До нее медленно дошло, что ей тепло, что она почти бодрая. Боль угасла, усталость притупилась, хоть и ощущалась, как стая призраков-волков. Она долго лежала, давая Ольгуну и себе время оправиться.
Ей стало лучше, и она была этому благодарно, но не настолько лучше, как она надеялась.
— Как долго мы так протянем? — тихо спросила она.
Ответ Ольгуна был уверенным, успокаивал, но при этом он был таким уставшим, что на миг она ощутила его усталость как свою.
— Так долго? — простонала Виддершинс, пока вставала. Она огляделась, увидела пустую комнату (она подозревала, что всю башню не использовали десятки лет), созвездие отпечатков в пыли. Бандиты уже обыскали это место и ушли. Хорошо.
Виддершинс прошла к Сириллу, опустилась рядом с ним, стала легонько похлопывать его по щекам.
— Что за чертовщина?
Он резко пришел в себя, оттолкнул Шинс с силой, откатился, и его стошнило в углу. Шинс плюхнулась на зад и проехала немного, кривясь от боли и запаха.
— Что с тобой?! — его голос был грубым, но внятным. — Я сказал, что не хотел…!
— О, молчи! Ты жив! Я знаю, что ты жив, потому что ты слишком шумный, как для мирного трупа. А если бы остался, погиб бы. Кстати, не за что. Пустяки. Это было не самое сложное дело в моей жизни, но близкое к вершине!
— Ты не имела права!
— Права?! Стоило бросить тебя…
За окном со стороны стены раздались выстрелы.
— Продолжим позже? — тихо спросила она.
— Ага.
Бандиты были на вершине башни — два беглеца ведь не могли пройти мимо них! — и Шинс с Сириллом легко вернулись на второй этаж и балкон с видом на банкетный зал.
Ящик со снарядами еще стоял на столе, но только ящик. Они уже разобрали все содержимое.
Малин стоял рядом, дышал тяжело — сам только спустился с длинной лестницы. Заложники, которых Шинс могла разглядеть, были с каменными лицами или открыто рыдали. Они уже не сомневались в том, какая судьба ждала их.
— Та еда уже пахнет не так вкусно, — отметил Сирилл. Виддершинс повернулась к нему, моргнула дважды и вернулась к комнате.
Через пару мгновений снова появился Джос, опустил ящик на стол, забрал прошлый, и заговорил с Малином.
— Я иду, — прошипела Виддершинс.
— Идешь?
— Смотреть на Малина — без толку, он только решит повести на стену еще одну группу. Тогда мне нужно пройти за Джосом, да?
— Нам нужно, — исправил Сирилл.
— Нет. Ты не такой тихий…
— Я могу схитрить. И я не пущу тебя одну, — он скрестил руки, наверное, пытаясь выразить решительность, но лишь выглядя мелодраматично.
— Нет времени на споры!
— Вот именно.
«А-а-агх!».
— Ладно! Держись в половине коридора за мной, а двигаться будешь по моему сигналу! Понял?
— Да.
Шинс заворчала.
В замке было много лестниц, и они легко смогли спуститься на первый этаж немного в стороне, а потом вернулись к банкетному залу. Проход ответвлялся от главного коридора, он уводил от большого зала в глубины замка и был хорошим и темным местом для слежки. Виддершинс пропала во мгле; наблюдала, как пара бандитов и Джос с пустым ящиком идут мимо. Они даже не взглянули в ее сторону.
Она медленно сосчитала до десяти и вышла в коридор, махнув Сириллу следовать за ней.
Звуки банкетного зала пропали, как и запах кухни рядом с ним. Джос провел их по главному коридору, а потом по дальнему, что был меньше, уходя вглубь Поврила. Шинс через какое-то время перестала видеть лестницы, знала лишь, что они были на верхних этажах, а потом попали в часть крепости, где был только один этаж.
А потом она остановилась, шепнула себе и Ольгуну, когда поняла, что дальше не пройдет.
Ее мишень прошла в комнату с тремя неровно расставленными выходами, а дальше была развилка и комнаты. Она не потеряла их, она еще слышала движение, видела следы. Просто в той комнате ждала почти половина банды, они стояли на страже и не спешили уходить.
— Беда, — понял Сирилл, когда она прошла к нему, а не помахала ему идти за ней. Это не было вопросом.
— Стражи-вороны, — пробормотала она.
— Много?
— Слишком много, как по мне. Даже если бы мы могли сразиться с ними, любой может поднять тревогу. Ох! Отойдем и обдумаем это.
Зная, что там есть смысл прятаться, пара вернулась к тому же проходу, в котором ждали пару минут назад. Они встали там, переглянулись, принялись выдвигать предложения и замолкать, замечая изъяны.
Они так увлеклись, что не заметили растущий шум в банкетном зале неподалеку, пока не хлопнула дверь замка. Они застыли и слушали — Виддершинс справлялась лучше, благодаря Ольгуну.