— Да! — если бы он сунул голову в прутья еще сильнее, Шинс была уверена, что его глаза вылетели бы и покатились по комнате. — Ты шпра… спрашивала о Тысяче ворон! Мы джж… должны были следить за тобой!
— О. Вот я. Пойдешь докладывать?
— Да!
Он моргнул, но остался на месте.
— Ольгу? То, как ты улучшаешь мне слух или зрение? Ты можешь так работать с другими ощущениями и уменьшить их?
Покалывание — она почти ощущала запах — и едкая вонь стала не такой тошнотворной.
— Спасибо, — а потом громче. — Так ты с улиц? Знаешь, что там, кто там, и когда что-то произойдет?
Он закивал, лишь немного смутившись. Он стукнулся о прутья так, что они зазвенели, а он даже не заметил.
— Да. Когда я не здесь…
— О-о-о… — она чуть не охрипла, растягивая это. — И ты должен был рассказать воронам обо мне?
— Все, — он выпятил грудь. — Любой, кто тебя увидит. Малин хошет тебя поймать…
— Малин?
— Ивон Малин. Босс.
Шинс кивнула.
— Я не знала, — проворковала она.
Пьяница выпятил грудь еще сильнее, а потом вспомнил, что нужно еще и дышать.
— И как ты доложил бы воронам обо мне? У тебя должно быть приглашение в их штаб-квартиру?
— У них ее нет, — признался он, — кроме квартиры одного из них, где они встречаются на неделе. Нет, нужно идти туда, где они пьют. Найти одного из них, или дать им найти меня. Они всегда знают, когда мне есть что-то рассказать.
— А магия? Все говорят…
— Пальцекость? Пугало. Но то не магия. Ахимлия.
Виддершинс растерянно моргнула.
— Что?
— Ахимлия, — твердо повторил он.
Девушка пыталась вспомнить то, что изучала с Александром Делакруа. Знакомый термин мелькнул при изучении истории, но не заинтересовал ее тогда.
— Ты про алхимию? — спросила она.
— Я так и шказал! Ахимля! Глухая моль…
Шинс опустилась на койку, подперла подбородок кулаком, пытаясь все обдумать.
— И почему я не слушала учителей внимательнее? Даже не думай отвечать, или я расскажу о тебе Каланте Делакруа. Хочешь быть хранителем их дома?
Она думала, что нужно тело, чтобы поежиться, но Ольгун передал ощущения.
— Ладно… — то ли помог разговор вслух, то ли помог Ольгун, но она стала вспоминать. — Это старая практика, да? Наука на грани магии? Котлы, пробирки и кипящая слизь. Кислота, яды и лекарства, изменение олова в золото и плоти в камень, — она замолчала. — Это ты пытался мне объяснить? Болезнь земель Делакруа и тот порошок в кузне? Это все алхимия?
Ольгун робко и неуверенно ответил «да».
— Никто это больше не делает, — бормотала Шинс. — Я читала. Потому это было в истории. Так почему бандиты занимаются этим?
Если Ольгуну не нужно было тело, чтобы поежиться, он не нуждался в нем, чтобы пожать плечами.
— Ты очень помог. Ладно, терпение, — она прислонилась к единственной настоящей стене камеры, тихо двигала медным украшением по камню, чтобы постепенно придать ему форму тоньше и полезнее. — Взломать замок несложно. Нужно только выждать миг…
Им не нужно было выжидать, ведь через пару часов…
— Как это «свободна»?!
Женщина средних лет услышала этот потрясенный — и пронзительный — вопрос. Ее седеющие волосы были стянуты в пучок, и лицо казалось острым. Кожаная безрукавка, бледная блузка и рапира придавали ей вид солдата или дуэлянта.
Она вскинула бровь, пока махала стражу за столом принести ключи.
— Можешь уйти? Уже не под арестом? Все довольно ясно.
— Но… но… — Виддершинс беспомощно махала рукой, чувствуя себя обмануто. А она так старалась сделать отмычку!
— Ты хотела остаться?
Шинс вздохнула.
— Нет.
— Ладно.
Страж протянул связку ключей. Женщина принялась перебирать их, поглядывая на замок.
— Почему меня отпускают? — спросила почти бывшая пленница. — У вас не будет проблем? Кто вы? А леди Делакруа? Когда…?
— Боги! Ты можешь помолчать?
— Нет у меня такой привычки.
Ключи звякнули.
— Я — Розалина Вероче. Я — магистрат Обера.
— Магистрат? — Шинс уже слышала это слово, но не знала его.
— Ах… — Вероче выбрала ключ, поднесла к свету и вставила в замок. — Мэр, спикер, главный констебль… и прочее. Куча дел, почти никакой власти.
Замок щелкнул, и дверь открылась, скрипя петлями.
Воровка встала с койки, потянулась и вышла из камеры.
— Думаю, вы постарались в этом, да?
Магистрат слабо улыбнулась и бросила через плечо:
— Принесете вещи девушки? — она бросила ключи другому констеблю, и тот принялся перебирать их. — Слушайте, мадемуазель… Виддершинс? Да?