— Я хотела еще раз поблагодарить тебя за то, что ты осталась, — начала Розалин Вероче.
Виддершинс улыбнулась, не разжимая губы.
— Вы хотели, чтобы я ушла, когда я хотела остаться. И вы хотите, чтобы я осталась, когда я хочу уйти, да?
Магистрат вежливо улыбнулась.
— Потребовалось больше времени, чем ты надеялась…
Больше?! Больше двух недель!
— …но важно донести до аристократов ясное понимание произошедшего.
Да, это уже говорили миллион раз. Потому ее заставляли повторять историю, пока она не сорвала голос, и пришлось таскать с собой вонючую флягу как доказательство.
Но Виддершинс не стала говорить о таком и спросила:
— Есть вести? — как только они арестовали Лазаря Карно, Розелин послала курьеров к правителям и церкви. Просто так судить главу Дома не вышло бы.
— Нет. Учитывая политический хаос, что ты описала там, вряд ли ответ будет скоро. Но, как только ты опишешь все аристократам сегодня, они смогут подтвердить обвинение. Тебе не придется оставаться на самом суде.
Слава Соглашению за мелкие радости!
— Вероче, — сказала Каланта, — позволь поговорить наедине с юной леди.
«Ох, коврижки».
— Конечно. Я проверю стражей. Собрать солдат всех домов? Это как собрать котов.
— Ненормальных котов? — спросила Шинс. Магистрат моргнула и посмотрела на нее взглядом, к которому она должна была уже привыкнуть, и ушла.
— Идем со мной, — пригласила, но и приказала глава.
Шинс поймала себя на мыслях о побеге. Вариантов было несколько, даже без главных дверей, которые были открыты наружу. Тут были арки, ведущие в разные залы, и несколько лестниц. Она могла забраться по стене, если нужно: кирпич был достаточно грубым, чтобы залезть по нему вслепую. Некоторые замена могли выдержать ее вес, хоть и не долго…
Она подавила вздох и ответила единственным возможным способом:
— Конечно.
Глава пошла, Виддершинс не отставала. Воровка посетила достаточно балов, чтобы узнать, что Каланта лениво шла по краю комнаты, чтобы они могли поговорить наедине, но оставались в обществе.
— Есть новости? — Виддершинс вдруг встревожило молчание женщины.
— Нет. Вероче считает, что есть укрытие, о котором не знают люди, которых Джозе… мы поймали в ловушку.
Виддершинс кивнула. Как только Джозефину хорошенько запугали, было легко заставить ее послать фальшивые сигналы воронам, нужно было только добыть цветное стекло взамен ее фонарика. Они привели стражей Делакруа и констеблей почти во все норы Тысячи ворон, включая те, где прятались Лазарь и его Карно. (Каланта сама убедила преступников говорить. Виддершинс не знала и не хотела знать, как именно).
К сожалению, из-за их шпионов в домах и среди констеблей вороны ожидали атаку. Часть банды сбежала, и хотя некоторых поймали, Пальцекость и Ивон Малин остались на свободе.
— В Обере хватает места, чтобы так долго скрываться? — нервно пошутила Шинс.
Они шли мимо обрывков разговоров, к некоторым глава присоединялась, обменивалась любезностями. Шинс это раздражало, и она подумывала попросить Ольгуна устроить неловкое столкновение Каланты и бутылки вина, когда женщина заговорила?
— Зачем ты помогла нам, Виддершинс? Честно.
— Старый долг, — она пожала плечами. — Один из ваших дальних родственников спас мне жизнь, изменил мою жизнь. Он мертв, — она удивилась тому, что дыхание сбилось на миг. Обычно она говорила об Александре почти без боли. — Только так я могла отплатить ему.
Каланта кивнула и пошла дальше, глядя вперед, будто не желая смотреть в сторону Виддершинс.
— Я хочу, чтобы ты понимала, — сухо начала она. — У Делакруа тут всегда были политические враги. Дом не может доминировать на рынке текстиля, не расстроив соперников. Я видела разные заговоры против нас, еще до недавних мятежей. Против меня шли союзники. Против меня пытались настроить детей, — ее голос на миг стал едким. — Нас пытались использовать в своих целях. Были покушения. И все схемы аристократов, что ты можешь представить, мы отбили.
«Ты удивишься тому, что я могу представить, старая…».