Выбрать главу

Поэтому и вступает в работу для объяснения необъяснимого «просвещение народа», попросту школа, закладывающая, так сказать, «азы», а потом все эти «знания» не забывают поддерживать в средствах массовой информации. Для тех, кто с плохой памятью. Необъяснимость ситуации насчет «нерушимости границ» и «невмешательства во внутренние дела» состоит в том, что она абсолютно алогична, и в здравом уме ее невозможно понять. Ну, как объяснить любознательному школьнику, что бомбежка саддамовских предприятий по созданию атомной бомбы – это вмешательство во внутренние дела Ирака, а бомбежка Грозного – это невмешательство во внутренние дела плюс нерушимость границ.

А школьнику про Саддама отвечают: нет, это не «вмешательство», это «защита мира», как будто Саддам уже сбросил свою атомную бомбу на кого–либо. Но школьник–то знает, что как раз «защитники мира» и сбросили первыми атомную бомбу, притом не один раз, по ошибке, а дважды, тенденциозно. И у школьника разбегаются глаза как у дебила, хотя он нормальнее доктринеров, изобретших этот пассаж про защиту мира.

Или возьмем термин «страна–изгой», который на глазах всего мирового сообщества гуляет как «пи дэ квадрат, деленное на четыре», то есть, не поддается вроде бы сомнению, истина, так сказать, в последней инстанции. Но это же не только дурость, это же просто кошмар. Ведь изгой согласно Большому энциклопедическому словарю – вышедший из своей среды, то есть из населения земного шара, надо полагать. А таких людей с полмиллиарда будет. Что же их травить как тараканов, что ли? Попробуй тут, не свихнувшись, понять, не только школьнику, но и академику русской «словесности»? Термин «империя зла» мне больше по душе, она хоть имеет исторические корни. Всего лишь лет триста назад на картах нашу страну иначе не обозначали как «Тартария» от слова «тартар» – ад, в котором, разумеется, не ангелы живут, а черти во главе с дьяволом. Я только хочу добавить к этим изысканиям, что страна в широком понимании трактуется как народ на данной территории. Поэтому страна–изгой не имеет логического смысла, иначе надо отменить все права человека, отдельного человека, что тоже не может быть отменено, так как этого едва человечество добилось. Надо бы применить это слово изгой не к стране, а к ее руководителю, царю и правителям данной страны, а народ–то тут причем? Но этого же разъяснения не дают? Страна–изгой, и хватит сантиментов. Так что ли? 

Вы, надеюсь, поняли, к чему я клоню, а если не поняли, то продолжу объяснения. Человечество уж в который раз заходит в тупик своего развития. Раньше оно благополучно из этих тупиков выбиралось, хотя и не без потерь. Таких тупиков, больших и маленьких, было немало, остановлюсь на некоторых. Каждая семья и род, размножаясь внутри себя и воюя со всеми остальными, чуть не вымерли. Потребовалось «перекрестное опыление» и оно было изобретено через тотем и табу на внутритотемные браки. Для предотвращения мелких же войн между тотемами–семьями и возможности междутотемных браков изобрели магию, которая была междутотемной ибо умельцев все замечать, примечать и пользоваться своими знаниями было мало. Выжили, даже расширились в ареале своего пребывания, но снова начали воевать, уже более крупными силами. И чуть опять себя не уничтожили, но вовремя были изобретены, так сказать, «отраслевые боги», вернее богини–матери, но здесь мало места для этого объяснения. Читайте другие мои работы, «Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории» и другие.

Богини–матери быстренько наладили, каждая по своей отрасли, межминигосударственные отношения. Но так как их было много, богинь–матерей, то межгосударственные отношения наладились по разным частным вопросам. Но крупных государств не образовалось. Этому мешало языковое различие, которое удавалось преодолеть только в различных мистериях–оргиях, в которых говорить много не надо. А надо плясать, оскоплять себя, совокупляться группами и так далее, то есть выполнять ритуалы почти без слов. Это как–то наладило отношения меду племенами–народами, которые стали, собственно, одним народом. Но тут наступило новое искушение, которое я называю не войной, а именно искушением, так как более многочисленные и широко расселившиеся мининароды воевали только по границам, а в серединке было относительно спокойно.

Это искушение – строительство Вавилонской башни, то есть, первой империи. Это тоже изобретение, но надо показать и его истоки, так как паровоза не изобретешь до изобретения паровой машины. Замечу пока, что строительство Вавилонской башни – это чистейшей воды амбиция, присущая богатым и ловким людям, то есть, даже просто ловким, так как богатство – следствие ловкости. В общем, появилось от чрезмерной трудности жизни в пустыне племя, направившееся торговать среди других народов, которые, все как один, презирали и до сих пор презирают, это дело. Разбогатев и разросшись на торговле и приобретя необходимую сноровку, это племя в целях идентификации себя среди всех прочих изобрело единобожие. Затем у этого племени, прямо назову его евреями или иудеями, возникла необходимость письменности, ибо письменность по большому счету в те поры никому другому была не нужна. Все обходились, как я говорил, несколькими десятками слов типа дай, на, хочу и хорошо. Но для торговли этого было совершенно мало, притом, проникая сквозь народы, евреи обогащали свой язык и язык других народов общеупотребительными словечками. И скоро между торговцами прямых слов не стало хватать, так как они то и дело оказывались друг от друга на значительном расстоянии. Им потребовались прейскуранты и вообще долговые расписки, не говоря уже о номенклатуре товаров и сроках поставки. Недаром ныне кроме долговых расписок археологи ничего не находят на камнях и глиняных табличках. Постепенно, через иероглифы и клинопись дошли до букв: алеф – бык, бет – дом, гиммель – верблюд и так далее, которые уже у их потомков, «греков», превратились в альфу, бету и гамму. Народы, сквозь которые торговали евреи, грамоты, естественно не знали, она им был незачем. Поэтому письменный язык был единственным, и грамотеи всех народов, они же евреи, начали строить Вавилонскую башню, то есть единую торговую империю. Постепенно, когда народы тоже захотели свою грамоту, строительство этой империи прекратилось, строители просто «перестали понимать друг друга». Алфавит–то был у всех один, но слова–то у всех этим алфавитом выражались разные.

Искушение строительством Вавилонской башни действует по сей день, для него придумали идеологию, казуистику, различные уловки для единообразивания народа и прочие штучки, о которых я говорил выше, завершившиеся школой для молодежи. И школа с тех самых пор практически не претерпела изменений, и как бильярдные шары по сути одинакова для вех религий, теперь и почти для всех государственных институтов власти. Но я об этом уже писал.