Значит, империализма в его каноническом понимании в Америке нет. Но и пропагандисты наши не совсем уж дураки. Они «понимают» империализм как «неоколониализм», который тоже не колониализм, так как у Америки ни одной колонии нет, и никогда не было. «Неоколониализм» — это, дескать, тогда, когда дают некой стране денег в долг, она этот долг не отдает, и «неоколониалисты» приходят описывать имущество за долги. Вон и у России уже дважды в новейшей истории арестовывали за долги парусник. Так это же святое право, действующее не только между государствами, но и между частными людьми, в том числе и в Советском Союзе. Особенно, если советский гражданин должен своему государству. Так что и неоколониализм к Америке не подходит. В устах русских пропагандистов это очень похоже на простую обзывалку из–за зависти, типа «А у вас негров линчуют» через 100 лет после того, как эта штука не применяется. Или: «Сам дурак», когда сказать больше нечего.
Итак, я с того хочу Америку рассматривать, что ни неоколониализмом, ни империализмом она фактически не характеризуется, если строго взглянуть на вещи. Наоборот, Америка характеризуется в отличие от Западной Европы бескорыстной помощью странам и народам освободиться от людоедства. Хотя «корысть» все–таки есть. Америка просто хочет, чтобы страны и народы жили так же хорошо, как живет она сама. Недаром нет эмигранта, откуда бы ни было, не мечтающего попасть в Америку на постоянное место жительства. Даже сынок Хрущева туда выпросился.
Не знаю, понимают ли американцы, что вообще–то людоедство всеобщая беда на Земле. Наверное, понимают. Они же из Западной Европы, где родились права человека. Недаром нет ни одного примера, чтобы страна, которая «попала под ее влияние» хоть мирным путем, хоть военным, не стала жить лучше. Прежде, чем рассмотреть конкретные примеры, скажу, что американская «корысть» — благородна, но и самолюбива. Они хотят победить людоедство раз и навсегда, чтобы перестать тратиться на борьбу с ним. И тоталитарные страны, которые я вообще–то называю людоедскими, все это видят невооруженным взглядом, а поэтому и сильно сердятся на Америку, не зная, собственно, за что. И обзываются от злости.
Закончилась вторая мировая война, Европа хоть и не разрушена до основания как Германия и Советский Союз, причем последний разрушен самими же правителями, но денег в ней нет ни копейки, ни фунта, ни франка и лиры. Деньги на восстановление дала Америка. Германия – развитая страна в смысле технологии, поэтому на выделенные деньги сама все возобновила, а потом отдала долги.
Что касается Италии, то в смысле технологии – это задворки Западной Европы. Притом с тех самых пор как там свирепствует католичество. И с тех пор как Западная Европа перестала покупать там индульгенции. Италия не была разрушена войной. Там было просто много народа, но не было абсолютно никакой работы. И все улицы были завешаны рваным стиранным бельем. Американцы во–первых сделали там первичную демократию, выборы и так далее, но главное – понаоткрывали там филиалы всех самых известных в мире фирм, притом на последнем технологическом уровне производства. И дали работу сразу же двум третям населения, а одна треть поехала строить на руинах новую Германию. Итальянцы – хорошие строители, с древности. Все, через десять лет Италию нельзя было узнать, белье с улиц убрали, полицейских прилично одели, итальянцы тоже как в Европе стали ежедневно принимать душ. Через двадцать лет появились собственные новые заводы в самых глухих деревушках, отели с бассейнами, дороги американского типа. Европа потянулась туда отдыхать, особенно северная, прогреть закоченевшие за зиму тела итальянским солнышком на безоблачном небе. Через тридцать лет итальянские предприниматели стали теснить почти во всех областях промышленного производства, дизайна, кинематографии признанных лидеров. Сегодня Италия – кипит, хотя итальянцы раза в три меньше любят работать по сравнению с американцами. Гены старинные. В этом отношении они ближе к цыганам.
Война в Корее, в которой, собственно, воевали мы с американцами за влияние. Победа не досталась никому, сделали две Кореи, по 38 параллели. В «нашей» Корее люди едят траву, хлопок ткут и красят по технологии 17 века, зато мы их подпольно снабдили чертежами атомной бомбы и ракет. И Ким Чен–ир этим очень гордится, отвечая на вопрос, почему вы едите одну траву, а я вот вас разбомблю. Но «гордиться» все–таки приезжает к нам, где ему советские руководители делают фараоновские почести, заставляя свой народ чуть ли не лизать сапоги этому чучелу. А это ведь сделано специально нашими правителями, чтобы показать этому «лидеру нации», что у нас тоже, как у него дома, люди боятся слово лишнего сказать. Одним словом, — людоедство.
Между тем, Южная Корея по праву записалась в «тигры Юго–Восточной Азии», не имея «зубов», но научившись высшей математике. Лейблы Самсунга, КИА и прочих южнокорейских фирм прочно завоевали не только советский рынок, но и рынок западных стран. Самые высокотехнологичные производства мирового класса процветают здесь. Я уже не говорю о нехватке мяса как у «северного соседа». Но самое главное, на что я хотел обратить внимание, даже не это. Главное в том, что они посадили в тюрьму первых своих президентов–взяточников, доставшихся им в наследство от людоедства. И уж тут–то американцы, мне кажется, совсем не при чем. Они свои дела сделали в этой стране намного раньше. Посадка в тюрьму корейских президентов – самое главное следствие закончившегося «американского империализма и неоколониализма».
Перейду к Вьетнаму. Здесь американцев, ввязавшихся в прямую войну, ждало разочарование почище немецкого сожаления о гитлеризме–нацизме. Америка одним скачком оказалась умнее в два раза, а победа во Вьетнаме осталась «за нами». Не совсем, конечно, но процентов на семьдесят–восемьдесят. Ну, и что? Четверть победивших вьетнамцев оказалась в нашей стране и занялась спекуляцией, отправляя самолетами на родину наши электроутюги и алюминиевые кастрюльки. Не позавидуешь победителям. Особенно, если «зависть» распространить на цивилизованный мир. На ту же Южную Корею.