Итак, в пустыне на высокогорном плато, на границе настоящего Йемена и Саудовской Аравии жили племена, в невыносимо трудных условиях окружающей среды, когда год от года с приростом населения жизнь становилась все трудней и беспросветней. Бороться приходилось за каждый прожитый день. Совокупный мозг племен в борьбе за жизнь становился все мощнее. (Закон помните?) Некоторые смельчаки, спустившись с плато в узкую приморскую равнину, увидели рай на земле. Вот тогда–то и возникла идея о земле обетованной. Племена, надо сказать, из–за трудностей жизни никогда не воевали между собой, это была бы совершенно излишняя, губительная для них роскошь. Поэтому и завоевывать прибрежный рай с дармовой рыбой, плодами и прочими благами они не стали, это им совершенно не приходило в голову. Они включили совокупный мозг на все обороты и изобрели метод, благодаря которому им без проблем удалось внедриться в прибрежные племена, оказавшиеся сущими богатыми дураками по сравнению с ними. Метод этот был – торговля, примитивный обмен. Этот обмен через определенное количество лет трансформировался в обмен «здесь» для обмена обмененного «там», где можно получить торговую прибыль. «Дурные» племена были очень благодарны торговцам, так как получили свои интересы, заключающиеся в разнообразии продуктов. Поэтому не противились присутствию торговцев. Их, кстати, и в истории называют «торговыми племенами». Как вы знаете, даже алгебра – это наука переселенцев. Только историки, касаясь этого вопроса, никак не хотят останавливаться на нем подробнее, зачумленные Традицией. Они говорят, что им надо найти глиняную табличку, где было бы сказано то, о чем я говорю, причем на чистейшем английском языке, чтобы не возникало кривотолков. Иначе: «происхождение евреев не доказано».
Но главную прибыль получили примитивные торговцы, и об этом знали только они сами. О, отсюда следует много исторических выводов. Во–первых, главным добытчиком стал мужчина – глава семьи, постоянно отсутствующий по торговым делам. Поэтому перешли к патриархату, а на улыбчивых своих женщин наложили строжайшую эпитимью, всячески унижая ее в ожидании смирения. Даже Соломония в их тотемных сказках с этих пор стала называться премудрым Соломоном.
Во–вторых, с достатком повысилась рождаемость, и торговцы стали быстро обгонять в прибавлении семейства прибрежные народы, в которые они так ловко внедрились. А это, в свою очередь, подняло их статус. Определенное сравнительное богатство торговцев этому не мешало, а способствовало. Но надо было укреплять этот разрозненный среди аборигенов мирок в единое целое. Чтобы чувствовали локоть друг друга на расстоянии километров, и даже дальше. Иначе им грозила ассимиляция и потеря статуса нарождавшейся нации, такого выгодного для жизни. Молились–то они, как и все другие, десятку, а то и более богов, и это их не сближало, а разъединяло, и кроме этого разъединенных тяготами торговли.
Поэтому, в третьих, они задумались над идеей, которая бы сближала их. Лучше, чем единобожие, по тем временам, собственно, как и по нынешним, не найти, хотя единобожие можно называть и социализмом или советским строем. Всем молиться одному Яхве, это согласно Фрейду – идентификация себя с себе подобными, и отождествление себя с обществом в целом. Но тут Моисей по неопытности дал промашку. Он хотел, чтобы торговцы были кроме этого и честны внутри своего общества, любили папу с мамой и выполняли прочие добродетели морального кодекса декалога «Первозакония» (см. другие мои работы). Ведь когда он его составлял, он подумал, что будет уж слишком расточительно посвятить все десять заповедей Яхве самому же Яхве. Надо кое–что посвятить и морали, а то евреи (буду теперь торговцев называть именно так) слишком уж разболтались от внезапно нагрянувшей сытости.
Ошибку свою Моисей или его наследники, как утверждает Ренан, (но это неважно) понял быстро. У евреев в головах началась такая путаница, что ни о какой внутри клановой идентификации и речи не могло быть. Народ то и дело не мог понять, кому угождать в первую очередь: Яхве или морали? Поэтому умник отделил, как говорится: суп отдельно, а мухи – отдельно. Или более понятно: богу – богово, а быку – быково. То есть создал Второзаконие, в котором все десять заповедей посвящены Ягве и собственно идентификации евреев, а мораль отправил на рассмотрение суда. Отныне Ягве не интересовали дела людей, почитающих его, в отношении друг к другу, а Второзаконие было целиком и полностью посвящено идентификации евреев между собой в их любви и почитании к Ягве. Поэтому евреи до сих пор едины даже на расстоянии в тысячи километров, и не стоят нараскоряку между верой и правдой как все остальные народы. Подробности в других моих работах.
В четвертых, к предыдущим пунктам и ко всем последующим надо прибавить, что евреи и без того много работавшие головой в своей пустыне, не только не прекратили работать головой после переселения на побережье, а, напротив, усилили этот процесс, так как только одна торговля отнимала очень много умственной энергии, не говоря уже обо всем остальном. То есть мозг у них все время был в напряжении, и с каждым днем в нем появлялась новая извилина, отвечавшая за определенный участок разнообразной умственной деятельности. По соседним племенам–аборигенам это было очень заметно, да, оно заметно и сегодня.
В пятых, надо было совершенствовать правила торговли, но до этого надо еще было расширить ее объем, но главным образом, радиус ее действия. Дело в том, что торговцев на душу коренного населения надо иметь не более 5–6 процентов, иначе конкурентная борьба среди торговцев убьет наиболее умственно отсталых, а этого допустить было нельзя, родня все–таки. Поэтому разрасталось проникновение евреев в недра все более дальних племен, а повышенная рождаемость от сытной жизни компенсировала эту экспансию. Стало трудно бегать друг к другу за советом и поддержкой, поэтому было изобретено элементарное письмо, может быть, даже на первых порах и иероглифическое, как у китайцев. Кроме того, надо было знать, где, что меняют на что, и в каком соотношении. Поэтому от иероглифов относительно быстро отказались, сделав величайшее изобретение на Земле – буквенную письменность. В связи с чем я бы безжалостно казнил ученых (шутка!), которые утверждают, что буквенную письменность якобы походя изобретают народы, чуть ли не каждый в отдельности. Подробности в других моих работах, в основном – в ненапечатанной пока книге «Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории».