Аластор повращал глазами, пытаясь заглянуть себе в голову и найти там подходящий ответ.
- Говорят, в Мертвых Землях бродят мертвецы, которых нельзя уничтожить ни огнем, ни мечом, ни святой водой, потому оттуда никто и не возвращался. Если бы можно было их развоплотить...
- Ясно, все ясно... - Страдамус осуждающе покачал головой. - Поговорим об этом после того, как сдадите Алхимию на втором круге.
Страдамус исчез. Ударил гром. Не успевший уйти, Аластор промок под полившим в Зале Молний дождем.
***
Экзамен по Алхимии принимал сам Страдамус, помимо этого испытание было примечательно до безобразия простым заданием (дан какой-то металл -- превратить его в золото) и двумя способами его сдачи. Первый, честный, состоял в применении полученный за время обучения на втором круге знаний по перенаправлении энергии материалов. Второй, хитрый, предполагал использование палочки дискретных превращений, созданной еще на первом круге. Второй способ, очевидно, экзаменатор недолюбливал. Прежде всего потому, что кусочек золота получался правильной формы, но очень низкого качества, а потом уже потому, что применить палочку не требует никакого ума -- рассек воздух и коснулся предмета. Вычислить применившего палочку не составляло никакого труда, так что жаждущим халявы студентам приходилось заранее модифицировать палочку на повышение качества, искривление формы, беззвучность и т.д. Лень, как говориться, двигатель прогресса! Качество палочек повышалось, сложность обманного маневра понижалась, чтобы сохранить значимость экзамена, Страдамус измельчал металлы в пыль (на сыпучие и текучие вещества палочка в ранних модификациях не действовала), а потом стал накладывать бум-чары (при применении палочки раздавался хлопок, и лицо применившего становилось зеленым). Но даже это не остановило хитроумных искателей лазеек. Так что схватка между Великим Волшебником и толпой хитрецов продолжалась...
Аластор без проблем и палочки дискретных превращений сдал Алхимию, однако обсуждать давно намеченную тему Магнезинн отказался... Но это уже совсем другая история.
VI
Позволь, мой дорогой читатель, пока мы еще не подошли к той вакханалии абсурда, что творилась в Изельбурге, и пока ты еще не окончательно уснул, спросить, доводилось ли тебе лицезреть Их Величество Бред в какой-либо его форме? Естественно, мы имеем в виду что-то, кроме этой книги. Бред он первоначален. Он абсолютен и непреодолим. Человечество сталкивалось с бредом на каждом этапе своего развития. Трибуны стадионов во все времена ревели: "Бреда и зрелищ!" Дабы познать его суть, изведать его истинное предназначение, в Академии Волшебства была даже некогда основана, ныне закрытая, кафедра Теории Бреда. Под чутким руководством Ильзевула Забугорного были обнаружены, опознаны и классифицированы все производные первых и вторых порядков бреда, а так же был составлен полный список всех мыслимых и немыслимых форм проявления этого явления (ниже представлен неполный список, вошедший в первую редакцию кандидатской работы Забугорного).
1) Бред обыкновенный, он же просто бред.
2) Сущий бред -- яркая форма бреда обыкновенного.
3) Бред сумасшедшего.
4) Форменный бред.
5) Бесформенный бред.
6) Правдоподобный бред.
7) Неправдоподобный бред.
8) Сонный бред.
9) Полночный бред.
10) Явный бред.
11) Натуральный бред.
12) Полный бред.
В дальнейшем трудами учеников Ильзевула, пришедших к поразительному выводу, что любое прилагательное и большая часть существительных в контексте бреда порождают новый класс оного пополнили данный список на столько, на сколько позволял их словарный запас. К чему это все? Собственно, ни к чему, просто покойный старина Ильзевул классифицировал бы происходящее в тот день, как психосоматический бред, порожденный когнитивными расстройствами логических цепей, составляемых в мозгу, при условии наличия оного.
На площади Полного Согласия и Миролюбия, где отдел Святой Инквизиции по уездному городу Изельбургу проводил показательные пытки и казни, было необычайно многолюдно. И немудрено, ведь сегодня в Изельбург на ежегодный турнир магов и волшебников съехались лучшие представители молодежного магического сообщества. К тому же сам Нерольд Желтый, чемпион чемпионов, маг из Огненных Пустынь Безречья, прибыл самым первым и согласился раздать автографы всем желающим. Дабы его не затоптали многочисленные фанаты, Нерольд возвел песчаную трибуну и с нее, возвышаясь над толпою, отбивался от осаждающих поклонников, орудуя пятнадцатью чернильницами и тридцатью перьями одновременно.
Волшебник был безупречен во всем. Он непринужденно творил самые сложные стихийные заклинания, легко и ловко орудовал двумя клинками и еще тремя при помощи силы мысли, ходил с гордо поднятой головой, был красив лицом и одной только улыбкой сводил с ума всех встречных и поперечных дам. Он носил одежду, изготовленную из шкур диких пустынных медведей-людоедов, которых убивал самолично. Его коричнево-красный меховой плащ подчеркивал свободолюбивый нрав и героический характер. Ко всему прочему, как и любой волшебник, несмотря на свою заносчивость, Нерольд всегда готов был прийти на помощь нуждающимся, за что долгое время его преследовала Инквизиция.
В этом году турнир проводился не просто как дань традициям. Академии Магии в Изельбурге исполнялось двести пятьдесят дет! По такому случаю полюбоваться зрелищем приглашались все сливки магического сообщества. Страдамусу Магнезинну, между прочим, даже выделялось самое лучшее место в vip-ложе с полным обзором арены и тремя мониторами, чтобы иметь возможность следить за поединками со всех четырех сторон. К тому же в этом году ему выпала честь награждать победителей.
В толпе страждущих возникла зловещая невысокая фигура в черном грязном балахоне с натянутым по самое не могу капюшоном. Она двигалась к трибуне. За ней появилась другая, высокая и тоже черная. Первая, достигнув своей цели, немного распихала наплывающих людей в стороны, пропуская вперед вторую. Та, добравшись, как-то неестественно подняла обмотанную бинтами руку и прикоснулась к песчаному сооружению. На верх побежали дымящиеся зеленым черные трещины. Трибуна рухнула. Не ожидавший ничего подобного Нерольд грохнулся вниз. Низкий черный человек, не дожидаясь, пока волшебник оправится, схватился двумя руками за корявый деревянный посох и заехал что есть сил им Нерольду по голове. Волшебник повалился без сознания.
Толпа от неожиданности и ужаса расступилась. Человек с посохом скинул капюшон. Это был седовласый старик мерзопакостной наружности. Сопровождающая его закутанная в черное фигура, очень смахивающая на какую-то восточную принцессу, поблескивая разноцветными глазами, принялась производить какие-то движения, отдаленно похожие на танец. Из-под полы ее одеяния посыпались кости, много костей, очень много. Кто-то тут же вскрикнул.
- Падите ниц, несчастные! - возопил старик, размахивая посохом, носясь вокруг пляшущего не-понятно-чего и распугивая вконец ошарашенную публику.
- Уверуйте! Она явилась! Явилась! - старик надрывался, голос его был противным, да и язык его заплетался. - Настал Судный день! Королева Низин с нами! Уверуйте!
Пляшущая и разбрасывающая кости принцесса, сбросила закрывающую лицо черную вуаль. Все, кто мог видеть, увидели, все, кто мог слышать последовавший крик, услышали, все, кто мог кричать, подхватили.
- Мертвец! Оживший мертвец! О Боги!
Люди с испуганными лицами разбежались в разные стороны. Старик, почти в полном одиночестве, все надрывался.
- Они узрели! Узрели! О Великая! Великая! Владей нами! Правь рабами своими!
Он упал на колени перед не прекращающим свою пляску мертвецом и завороженно глядел снизу вверх, в разноцветные камни, заменяющие глаза.