Здесь холодный ветер и снег. Радуемся, когда проглядывает солнце, оно прибавляет надежду. Никогда в жизни мы не видели столько самолетов, сколько в последнее время».
«… Мои дорогие, для нас наступило самое ужасное время. За всю мою солдатскую жизнь не было еще такой ожесточенной борьбы и опасности, как в последнее время; быть может, впереди оно будет еще горше. Не только зима, — хотя мороз в 30 градусов и больше, — делает жизнь такой трудной, нет, причиной этому сами боевые действия.
Мы ведем теперь войну, какую никогда до сих пор не знали. Я читал в книгах про битвы в мировую войну, но вижу, что здесь еще хуже. На передовой ли или несколько километров вглубь — повсюду бой.
Уже одно то, что мы не получаем почты, создает плохое настроение. Словом, война в этом году ужасно суровая.
Мы рассчитывали хотя бы праздники провести спокойно, но и тут нас постигло разочарование. Бои шли не только днем: по вечерам и по ночам сыпались бомбы. Но — хватит о войне!»
«…Не было возможности писать даже родным, так как русские нас (окружили). Можешь себе представить наше положение: получаем половину вечерней порции, один кусок хлеба на 7 дней и конина. Внутренне я почти погиб».
По содержанию писем становится ясно, что солдаты противника были деморализованы и сильно истощены.
Не лучше дело обстояло и с боеприпасами. Например, по утверждениям немецких военнопленных, в конце декабря 1942 года 376 пд располагала 15 снарядами на каждое 105-мм орудие, 600 патронами на пулемет, 100–120 патронами на солдата.
По 376-й пехотной дивизии издан приказ о строжайшей экономии всех боеприпасов. Военнопленный Гельмут Людвиг из 376 пд вермахта сообщил: «Один артиллерист из нашего артполка рассказывал, что у них был составлен акт по поводу произведенного выстрела из орудия без приказа, и на командира батареи было наложено взыскание».
Танков в окруженной группировке было довольно много — до 340 машин, однако полностью боеготовых, в том числе имеющих горючее для движения, имелось 80–90. Остальные либо были неисправны, либо закапывались в землю и использовались противником как ДОТы. Так, например, на участке 57-й и 21-й армии на переднем крае к югу и западу от Карповки насчитывалось до 40 зарытых в землю танков.
Автотранспорт из-за отсутствия горючего фактически не функционировал, а тягловых и верховых лошадей использовали в пищу.
Поэтому формальное сравнение численности противостоящих группировок можно считать условным, однако автор считает необходимым привести и такие цифры. Советские войска уступали окруженным только в людях (1:1,2), что было результатом неправильной оценки разведотдела штаба Донского фронта численности окруженной группировки, которая на 10 января предполагалась в 75 550 человек. Но по орудиям и минометам наши войска превосходили немцев более чем в 1,5 раза (6860[55] против 4130), а по танкам — более чем в 3 раза (311[56] против 90). Трехкратное соотношение в авиации также было в нашу пользу (300 против 100). Ну и, конечно, боеспособность наступающих войск Донского фронта была значительно выше боеспособности блокированной армии Паулюса и оперативно подчиненных ей частей и соединений.
На направлении главного удара было создано решающее преобладание сил и средств над противником. Так, в полосе наступления 65-й армии советские войска имели: людей — 62 тыс. чел., противник — 31 300 чел. (2:1); орудий и минометов 2428 против 638 (4:1), а по другим данным, у Красной армии было даже 15-кратное превосходство; танков 146 и 48, соответственно (3:1)[57].
Как видно из цифр, самая большая роль при проведении операции отводилась артиллерии. Особенность группировки артиллерии в данной операции состояла в том, что наряду с типовыми армейскими группами АДД, ГМЧ, ЗАГ и армейским АПТР, которые организовывались и в предшествующих операциях, в армиях Донского фронта создавались группы артиллерии разрушения (АР). Их появление обусловливалось наличием прочных инженерных сооружений в системе обороны противника, которые нужно было разрушать.
Общий план операции «Кольцо» по ликвидации окруженной группировки противника
Действия наступающих наземных войск должна была поддерживать 16-я воздушная армия генерал-майора авиации С. И. Руденко, к тому времени имевшая около 100 истребителей, 80 бомбардировщиков, 40 штурмовиков и 80 ночных бомбардировщиков[58].
55
Кроме того, в составе войск фронта было 1323 противотанковых орудия и 1850 50-мм минометов.