О сочинении он вспомнил, когда однажды дядя Леша, Санькин отец, сказал за ужином:
— Новую жатку на комбайн навесил. Завтра выезжаю в поле. Буду косить пшеницу.
Эти слова привели Саньку в восторг. Он даже подскочил и радостно воскликнул:
— И мы с тобой!
Весь следующий день ребята провели в поле. Для Саньки жатва была привычным делом, а Димка видел ее первый раз.
До чего же красиво поле утром! Глянешь с высоты комбайна вдаль — золотистые волны пшеницы катятся и катятся навстречу. Наплывают из-за горизонта и уходят за горизонт. А дядя Леша, словно капитан, стоит у штурвала и режет эти волны. Тут-то и понял Димка, почему комбайн называют степным кораблем.
Обед механизаторам привезли в поле. На скошенный валок постелили белую скатерть, и все уселись вокруг нее. Ели горячие щи, пили холодное молоко. Было все вкусно, особенно хлеб из колхозной пекарни. Димка впервые в жизни видел так близко хлеб в буханках и хлеб в колосках. Он радовался, что понял, как тот рождается, и теперь сумеет написать хорошее сочинение.
Своими радостными мыслями Димка поделился с дядей Лешей и Санькой. Но дядя Леша вдруг сдвинул брови и сказал:
— Хорошее задание дала тебе учительница. Только не спеши с выводами. Вот мы косим пшеницу. Дня три-четыре она пролежит в валках, пока не высохнет. Потом другой комбайн обмолотит валки. Как будто хлеб начинается здесь. Но это не совсем так. Пшеницу ведь сначала посеяли. А чтобы посеять, надо вспахать землю.
— Правильно, хлеб начинается с пахоты, — сказал Санька. — Чего тут непонятного?
— Подбрось-ка ребят к Бородину, — попросил дядя Леша шофера, который привез обед. — Дело у них к нему.
А ребятам он сказал:
— Поезжайте и спросите. Он пашет, он и объяснит.
Димке было неудобно ехать с таким вопросом к незнакомому человеку, но Санька толкнул его в плечо:
— Давай промчимся.
Позади машины клубилось пыльное облако, а в лицо бил теплый воздух полей.
Санька наклонился к самому уху Димки и предупредил:
— Только держи с Бородиным ухо востро, он мужик языкастый.
Оказавшись на другом поле, Димка удивился. Здесь уже обмолотили пшеницу и по полю сновали тракторы, сволакивали кучки соломы к огромному скирду. А дальше прокладывал черные борозды трактор с плугами.
— Бородин пашет, — пояснил Санька.
Когда ребята подошли к нему, из кабины вышел широкоплечий мужчина в запыленном комбинезоне. Он не обратил на ребят внимания и крикнул в сторону машины:
— Мыло привезли?
— Привезли, — ответил Санька.
Бородин обернулся к ребятам и догадался:
— Покататься на тракторе захотелось? Пыльно у меня, кататься на такси надо.
— Дядя Петя, — сказал Санька, — нас батя к тебе прислал. Он говорит, что хлеб начинается с тебя.
— А это чей пончик? — указал Бородин на Димку.
— Наш, — пояснил Санька. — Брат мой.
— Так, так. А батя твой не совсем прав. Хлеб начинается с удобрения, с дождичка, а потом…
— Мы серьезно, — обиделся Санька.
— И я не шучу, — сказал Бородин. — Будет хорошо удобрена да вспахана земля, польет ее дождик — и хлеб уродится.
— Но ведь пашете вы? — уточнил Димка.
— Правильно. И удобрения я вожу, и пашу. Да сею-то не я. Вы ступайте к Шиманюку, он лучший в колхозе сеяльщик. Каждую весну премию получает.
Шиманюк работал на стогометателе. Машина у него чудна́я, с длинной железной рукой. Подхватывает зубьями копну соломы и бросает на верхушку скирда.
— Стой! Хватит! — закричали ему сверху. — Обед приехал!
— Еще одну, последнюю, — ответил Шиманюк.
— Вот непутевый, в мыло загнал.
Шиманюк засмеялся и выключил машину. Санька мигом оказался возле него.
— Дядя Илья, вот мыло. Давайте на руки полью.
Ладони у Шиманюка, как лопаты — большой кусок мыла тут же исчез в них. А Санька не теряет даром времени: воду на руки льет и вопросы подкидывает:
— Дядя Илья, а вы после скирдовки сеять будете? Это, наверно, самое главное, хлеб ведь начинается с вас?
«Без Саньки у меня ничего бы не получилось», — с благодарностью подумал Димка.
Шиманюк вытер руки и улыбнулся:
— Как тебе сказать? Думаю, что и с меня тоже.
— А почему вы сказали — тоже? — допытывался Санька. — Вы посеете зерна, они начнут расти. Значит, с вашей работы начинается хлеб?
Шиманюк снова улыбнулся:
— И так и не так. Видишь Леню Прозорова, который на волокуше сидит? Он после меня посевы подкармливает, силу хлебу дает.
— Так это уже после вас, — сказал Димка.
— Допустим, что после. Тогда и я не первый. Колос начинается с зерна, а зерно ко мне от комбайнов приходит.