А я лежал, отвернувшись к стене. Теперь, даже если бы я захотел меняться, они бы все равно, наверное, не согласились.
— Давай ночью мы этого водой обольем, вот смеху будет! — сказал Евдокимов, и я понял, что это он говорит про меня.
После полдника мы гуляли по лагерю, кто где хотел.
Игорек был со своими малышами, Света тоже куда-то исчезла. А я нечаянно подошел к столовой.
Когда я подходил, я даже не думал, что через пять минут там все так произойдет.
Наша столовая была на горе. Под гору между соснами спускалась дорога. А внизу на поляне играли малыши, Игорек тоже был там.
Как раз когда я подходил к столовой, снизу на гору въезжал грузовик. Он громко рычал двигателем и сигналил на полную мощь. Точно такой, как тот, которым я учился управлять. Грузовик остановился около столовой, из кабины вышел шофер с листками бумаги, оглянулся и сказал нам строго:
— В кабину, ребята, не лазайте. Уши пооборву, если кого поймаю.
Нас там было всего трое человек, и мы в кабину лазать не собирались.
Шофер побежал в столовую, а я уже хотел идти вниз, под гору, поискать Свету и вдруг заметил, что машина тихо-тихо едет.
Она двигалась совсем незаметно, это только по колесам было видно, я и взглянул на них нечаянно, а так бы не заметил.
А колеса поворачивались уже быстрей.
И я сразу понял, что только в эту минуту машина движется незаметно. А сейчас гора будет круче, машина начнет разгоняться, двигатель у нее выключен, а тормоз, наверное, ослаб. И она с огромной скоростью, но бесшумно, с выключенным мотором понесется по дороге вниз, а там внизу между сосен играют малыши. И она врежется прямо в них, в малышей. Дальше я уже ничего не думал, потому что колеса поворачивались еще быстрее. А дверь кабины была приоткрыта.
В это время от столовой закричал шофер.
— Ребята! — кричал он играющим под горой малышам. — Ребята! Уйдите! Уйдите!
Я вскочил на подножку, больно ударил колено, но на колено было мне наплевать.
Машина уже разгонялась по-настоящему. А под колесами хрустели песок и мелкие камни.
Шофер продолжал кричать что-то плачущим голосом и бежал за машиной.
Я пролез в кабину, схватился за рычаг ручного тормоза и точно так, как учил Федор Матвеевич, дернул его изо всех сил на себя.
Машина еще протащилась немного вниз и остановилась. Я слышал, как скрипели задние колеса. Машина стояла, но я все равно держался обеими руками за рычаг тормоза и не отпускал.
Сквозь стекло я смотрел вниз. Внизу играли малыши, они даже не замечали мою машину. И под сосной, спиной к нам, сидела их воспитательница. Она тоже не замечала. А я смотрел на них сквозь запылившееся стекло и держал, не отпускал тормоз.
Тут ко мне подбежал шофер и те двое, которые раньше были около столовой. Один из двоих был Евдокимов.
Я подумал, что сейчас шофер станет меня ругать за то, что я залез в машину без разрешения. Или еще решит, будто я сам снял тормоз и из-за меня она поехала.
Но шофер вдруг схватил себя за голову и сел на подножку.
— Милый, — сказал шофер. — Ой, я дурак. Ой, дурак. Знал же я, что тормоза ослабли, а не проверил. Ой, дурак.
Я все еще стоял у руля и держался за рычаг.
— Ну какое тебе спасибо сказать? Хочешь, я на колени встану? Или конфет кило куплю, хочешь?
Я не знал, что отвечать.
Потом он влез в кабину, а я сел у другой двери.
Он повернул ключ, включил зажигание и осторожно задним ходом снова подвел машину к столовой.
— Хорошо, что уклон небольшой, — сказал он мне, — пришлось бы съезжать, а потом разворачиваться, чтоб снова наверх.
Тут вышла из столовой повар, и шофер у нее спросил:
— Где директор помещается?
Повар показала где.
— Пойдем, милый, — сказал шофер, — пойдем. Я о тебе доложу директору. У тебя отец шоферит или брат? Кто тебя научил-то?
— Знакомые, — сказал я.
— Знакомые? — И шофер засмеялся. — Спасибо им, твоим знакомым. У меня руки — во, видишь — до сих пор трясутся, как я вышел из столовой, смотрю: а она под гору идет.
У директора в кабинете был старший пионервожатый, и они громко разговаривали о чем-то важном.
Когда шофер вошел, директор даже посмотрел на него недовольно и спросил:
— В чем дело? Вы извините, я занят.
Но шофер сразу ответил:
— Я тоже занят, товарищ директор. Мне еще надо в пищеторг съездить… Я вот привел парнишку…
Я в это время стоял за дверью.
— Иди, сюда, — позвал шофер, — не стесняйся.