В шахте темно, за несколько метров впереди ничего не видно, поэтому рабочие, когда возят руду, стараются громко разговаривать, подбадривая друг друга.
— Эй, Касым, жми, дружище, жми! — то и дело кричал Касыму идущий сзади него.
Вдруг Касым услышал тяжелый стон. Касым остановился, всмотрелся и увидел, что впереди поперек штрека кто-то лежит. Он крикнул товарищам, чтоб те остановились, затем с трудом перебрался через нагруженную рудой тачку и подошел к лежащему.
— Кто ты? Что случилось? — спросил он, пытаясь поднять упавшего.
— Надорвался… Моченьки моей нет, сынок! — человек пытался подняться, но не смог.
Касым понял, что дело плохо. Он высыпал из тачки руду и вместе с подошедшим товарищем положил в нее рабочего. Касым забыл об усталости, о своих кровавых мозолях на руках, изо всех сил стараясь поскорее вывезти несчастного из шахты.
Когда он вытащил тачку на свет, в глазах у него потемнело, руки и ноги дрожали.
Рабочий держался за живот и тяжело стонал. Касым снял с себя старенькое пальто, укрыл им пострадавшего и покатил тачку к баракам, где жили рабочие.
— Эй, люди, кто дома?
Вышла женщина и приветливо улыбнулась. Но как только увидела, что на тачке лежит человек, вскрикнула и бросилась к нему. Это был ее муж. На крик из барака выбежали ребятишки и окружили тачку.
Касым вместе с женщиной внесли больного в помещение.
В бараке было сыро и холодно. Больного положили на деревянный лежак и укрыли ватным одеялом, на губах у него виднелась кровь, руками он все еще держался за живот.
— Ой, боженьки мои, боженьки, надорва-а-ался!.. — с плачем причитала жена.
Касым растерялся. Что делать? Доктора надо, а на руднике доктора нет…
— Не надо, Дунюшка, не плачь, бог даст, обойдется!.. Скажи спасибо этому хлопцу, если б не он… — Больной охнул и протяжно застонал.
Когда Касым вернулся к себе в барак, все товарищи, кроме Аркадия, сидели на нарах, пили кипяток с хлебом. Это был их привычный ужин.
— А где Аркадий? — спросил Касым. Он надеялся, что Аркадий найдет какую-то возможность помочь больному, отыщет врача.
— Аркадий уехал в Пашинку, — ответил Иван. — Садись, поешь.
Касым тяжело вздохнул, опустился на нары, тоскливо оглядел свою темную каморку.
Вместе с ним здесь жили Касым, Нанаш, Иван, Демьян и Чермен. У каждого здесь было свое место на нарах. Семейным давали отдельно по такой каморке.
Касым заметил, что Чермен пил кипяток без хлеба и сидел, низко опустив голову.
— Что с тобой, Чермен? — спросил Касым.
— Э-эх, опять оштрафовали! Опять приеду домой без копейки, — махнул рукой Чермен. — Просто не знаю, что и делать! Бросить эту работу? Но у меня нет ни клочка земли, жена подрабатывает стиркой и на это живет с детьми. А я здесь только штрафы успеваю выплачивать.
— Я тоже думал подработать здесь что-нибудь, но ничего не получается. И уезжать нет смысла: привык ко всем, да и в ауле батрачить не хочется.
Дверь тихо открылась, и на пороге появился Аркадий. Он расстегнул ворот полушубка, снял шапку и присел на нары Касыма. Видно было, что он очень взволнован.
— Обойди, пожалуйста, вокруг дома, посмотри: нет ли чужих, — попросил Ивана.
Когда Иван вернулся, Аркадий сказал:
— Товарищи, в Петербурге у Зимнего дворца расстреливали народ, нашего брата, рабочих…
— Как? За что? Как это произошло? — посыпались вопросы.
— А случилось это так: голодные рабочие пошли к царю просить хлеба, а царь вместо хлеба накормил их свинцовыми пулями. Погибло много женщин, детей, стариков…
— Да как же так! Как же мог царь-то? Что за несправедливость такая? — перебивая друг друга, спрашивали парни. — А рабочие были без оружия?
— В руках у них были только иконы, — объяснил Аркадии.
— Значит, и в иконы они могут стрелять, — изумился Нанаш.
— Вот именно, и в иконы, и в детей, — сказал Аркадий. — Много людей там уничтожили, а тех, кого не успели убить, загнали в тюрьмы. — Таких же, как мы с вами, рабочих. И еще одна, друзья, тяжелая весть… Я только что узнал о смерти старого Ефима. Из шахты его, оказывается, Касым вытащил, уже умирающего…
— Как?! Скончался, несчастный! Горе какое! — расстроился Касым. — У него ведь семья большая. Что же теперь делать?
— Да, надорвался и умер наш Ефим. Вот видите, товарищи, в каких условиях мы трудимся!.. Хозяева шахт только заставляют нас, как проклятых, работать, и никто из них не подумает создать нормальные условия для нашей работы. Надорвался рабочий, может, его еще спасти можно было, да врача-то у нас нет. А попробуй заикнись об этом хозяевам, сразу выгонят на улицу, с голоду подохнешь… Вот что, друзья… Завтра мы все должны пойти на похороны Ефима…