- Садитесь куда хотите, пока я тут немного наведу порядок, - говорит хозяйка. - Что вас привело? - спрашивает она, распихав тряпки по углам.
- Меня привело... Не знаю, не прозвучит ли это для вас... Меня привело неодолимое желание.
- Сексуальной близости?
- Точнее сказать - стремление отомстить...
- Это становиться интересным, - констатирует Дейзи, садясь на диван рядом со мной.
- Эта бессмысленная история привела к гибели Эриха, - начинаю я. Однако девушка сразу же обрывает меня:
- Не будем тревожить мертвых.
- Но я потерял довольно кругленькую сумму. Мне неудобно даже называть ее.
- Ну и не называйте.
- А во всем виноват тот... извините за выражение, мошенник... этот подлый тип - Райен.
- Когда кто-то терпит убытки, надо, чтоб кто-то от этого имел прибыль, - философски подытоживает Дейзи.
- Это не прибыль, а грабеж, - возражаю я.
- Вы начинаете мне надоедать. Дебютировали интересно, а теперь морочите голову своими финансовыми проблемами.
- Неизбежное вступление, - спешу извиниться я. - А теперь перейдем к сути...
- Переходите.
- Одним словом, я решил отомстить Райену.
- Похвальное намерение, - соглашается она. - Преступление должно быть наказано. Так сказал еще Достоевский. Но я же не Достоевский, и эти проблемы меня не интересуют. К тому же мне назначила время моя парикмахерша.
Она намеревается подняться, но не успевает, потому что я галантно беру ее талию и снов сажаю на диван.
- Вы меня обнимаете? - встревоженно сводит брови девушка. - Что бы это означало?
- Да этого я еще не дошел. Стараюсь овладеть собой...
- Успеете.
- ...потому что хочу объяснить вам: хотя вы и не Достоевский, но этот вопрос все же касается вас.
- Вот как?
- Точнее, он касается вашего друга Томаса.
- Томас мне не друг. Он сердится на меня, я на него. Мы поссорились.
- Вот вам и повод помириться.
- Откуда вы знаете, что я хочу с ним мириться?
- Хорошо, тогда оставьте его Сандре.
- Видали! Вы, оказывается, знакомы с тем, что вас не касается.
- Касается! И именно поэтому я стараюсь объяснить вам, что у нас общие интересы. Райен хочет ликвидировать Томаса. А у меня есть документ, при помощи которого Томас может уничтожить Райена. Понятно или нет?
- Нет.
Она прикидывается глупее, чем есть на самом деле, но уже проявляет заинтересованность. Коротко рассказываю ей о фактуре, делая ударение на практическом значении этой бумажки.
- С помощью этого документа Томас устранит Райена, а вы устраните Сандру.
- Не исключено, - соглашается Дейзи. - Только почему вы сами не передадите фактуру Томасу?
Глупая, да не совсем.
- По очень простой причине: теперь мои отношения с Томасом такие же, как и ваши. Он меня не примет и не выслушает или же отнесется с недоверием...
- А что, я доверчивая?..
- Разумеется, - говорю я, - вы объясните, что фактуру вам оставил на сохранение Эрих на тот случай, если с ним что-то случится; вы долго колебались, не зная, что с ней делать, и наконец решили отнести Томасу, хотя он этого и не заслуживает.
- Собственно, почему бы и не занести? - Дейзи ерошит свои волосы. - В конце концов, если она ему не нужна, пусть сожжет.
- Сжечь? Да он вам ноги будет целовать, как только увидит ее!
- Пусть сперва я разрешу ему, - бросает девушка, но возможность того, что Томас будет целовать ей ноги, ее явно привлекает.
Она кажется мне такой легкомысленной, что я решаю на всякий случай проинструктировать ее в деталях, предупредив, чтобы она никому не показывала фактуру и не рассказывала о моем визите.
- Довольно! Вы надоели мне! - вздыхает девушка. - Что вы будете пить?
- Ничего, - хочу я ответить, но вовремя вспоминаю, что еще не спрятал в кресло микрофончик, так как в холле нет и намека на кресло.
- Да, - киваю ей, - немного выпью, а то, как вы подсели ко мне, я словно сам не свой сделался...
- Вы не страдаете отсутствием вкуса, хотя вы и старомодный, признает девушка. И, оглянувшись, тихо добавляет: - Где-то тут были рюмки... А впрочем, нет, я отнесла их на кухню.
Она идет на кухню, я тоже поднимаюсь с дивана. Теперь или никогда! Тайник найден: ниша с радиатором парового отопления, закрытым деревянными решетками. Просовываю руку и опускаю миниатюрное устройство на радиатор. Вряд ли кто-нибудь найдет его тут, по крайней мере до осени.
- А отсюда открывается чудесный пейзаж, - замечаю я, когда возвращается Дейзи и видит меня возле окна.
- Никогда не обращала внимания, - безразлично отвечает она. - Мне больше нравится, когда на окнах занавески.
Дейзи ставит рюмки со льдом на пол около дивана и берет бутылку.
- Сколько?
- Как и себе.
Она щедро наливает и поднимает рюмку. Я следую ее примеру, немного отпиваю.
- Нежели вам не нравится - садик и цветы?
- Почему же? Но достаточно того, что это мои цветы. Достаточно знать, что они около моего дома. Как надоедает жить в неопределенности! Сегодня тут, завтра там, сегодня с одним, завтра с другим.
- Разнообразие.
- Разнообразие приятно только тогда, когда ты этого хочешь, а не по принуждению. Садитесь, чего торчите!
Сажусь. И моя надежда на то, что все ограничится рюмкой виски, летит кувырком. Дейзи, видимо, считает, что я очень манерный, жду приглашения, а это займет много времени, поэтому берет инициативу в свои руки.
Девушка поглядывает на свои часы и соскакивает с дивана.
- С вами было очень хорошо, я бы сказала даже, чудесно, учитывая ваш возраст, однако теперь вам надо идти.
- Конечно, парикмахерша, - вспоминаю я и тоже поднимаюсь.
- Парикмахершу придется отложить, у меня еще одна встреча.
- Через две минуты меня тут не будет.
- Тогда до свидания, или до встречи при случае, или же... Одним словом, прощайте! Мне надо под душ.
Она выходит, я наскоро привожу себя в порядок и оставляю квартиру, представив себе, как где-то поблизости бедняжка Мод вот уже два часа ждет меня.
Выходя из дома, я сталкиваюсь с молодым субъектом, лицо которого мне будто бы знакомо. Хочу обойти его, но субъект хватает меня за локоть.
- Герр Каре? - спрашивает он, преграждая мне путь.
Возможно, это просто невинная фамильярность, поэтому она вызывает с моей стороны также невинный жест - я довольно энергично отталкиваю его и останавливаюсь.