— Что я могу сказать, не видел ничего, у меня своих орков целая толпа была, чуть дубинками не заглушили, как рыбу. Спасибо, Аня вот спасла, не дала помереть.
— Она у нас вообще молодец, героическая попалась, — начал расхваливать девушку Саня, — такой ни у кого нет, хорошо, что ты, Ярослав, успел её в первый день к нам переманить, не опоздал, не то другие могли перехватить.
— Анюта всем нам помогала, — похвалил Тимофеич, — как ты додумалась только?
— Я ещё с прошлого раза заметила, что со стороны бить сподручно. Вот когда схватились вы, я отошла назад немного, за щит спряталась и давай в них палить, конечно, не без разбора, у меня четыре арбалета было, — смущаясь таких восхвалений, отвечала та.
— Командир, надо нашу Анюту отметить, приказ издать или медалью наградить, — смеётся Тимофеич.
— Да, награды достойна, как только будет возможность, изготовим ей медаль или венок как девушке за спасение товарищей в бою. Я это серьёзно говорю, все должны знать наших героев, и за убитых орков надо знаки придумать, и чтоб те на виду красовались.
Далее разговор шёл своим чередом, Ярослав отозвал Анюту в сторонку:
— Конечно, тебя сейчас расхваливают, но ты не задирай нос. Был приказ бежать в лагерь, как только заваруха пойдёт. Почему ты меня ослушалась? Орки могли убить!
— Тебе разве не все равно, убьют меня или нет? — ехидно спросила девушка.
— Почему мне должно быть все равно? Вовсе не все равно. Я обещал заботиться о тебе, и обещаю постараться вернуть домой.
— За что такие привилегии? Я не одна, кого выкрали! — возмутилась Аня.
— Остальные во многом виноваты сами, поплатились за своё поведение, ты — другое дело. Ты мне небезразлична.
— Другое дело, — передразнила его она, — насилие ни чем нельзя оправдать.
— И не оправдываю, считаю, тем, кто хочет вернуться, нельзя препятствовать, — несколько смущённо отвечал Ярослав.
— Тогда почему мы идём на юг, а не на север? — напирала Анна.
— Потому что идти на север сейчас самоубийство, Врата на Землю закрыты, и когда откроются, неизвестно.
— Что тогда делать? — не унималась девушка.
— Ждать. Надеяться и ждать, и не унывать — все будет хорошо, старался успокоить Ярослав.
— Сколько ждать? — настойчиво потребовала ответа Анна.
— Не знаю — полгода, год, — уточнил Ярослав.
— Да за это время мои родители с ума сойдут, — всплеснула руками та.
— Возможно, нет. Олег говорит, что время за вратами течёт неравномерно, возможно, они ничего даже не узнают. Точнее до сих пор ничего не знают.
— Как такое может быть?
— Не знаю, надо у Олега спросить, а он у нас известный темнила.
— Так бы взяла и вашему Олегу по башке чем‑нибудь, — показала кулаком желаемое.
— Ты его не осуждай. Он великое дело делает, «политик», сама понимаешь, в этом деле надо быть циником.
— Это из той оперы, где лес рубят — щепки летят. Я что, щепка получаюсь? — возмутилась Аня.
— Не только ты, и я тоже, все мы плывём по одной реке.
— Если это река, — она указала рукой на дорогу, — то ты в ней не щепка, а бревно. Ты самый главнючистый главнюк.
— И этот главнюк поможет вернуться домой, — уверенно обещал Ярослав.
— Когда? — с нетерпением воскликнула Анна.
— Когда бог даст, — успокаивающе произнёс Ярослав.
Собеседница отвернулась и больше не хотела говорить. Костёр прогорел, подбросили ещё сушняку. Рядом лошади неторопливо хрумкали травой, сегодня их тяжкий труд закончился поздно, и они паслись, навёрстывая упущенное.
К костру подошёл Олег, присел с краю.
— Не спится? — тихо спросил он.
— Разве уснёшь, все переживают сегодняшний день.
— Нам сегодня повезло, — стал развивать мысль Олег, — одна ошибка — и все могло, закончится иначе.
— Один раз поторопились там, на реке, с рыбаками орочьими, и вот результат.
— Мы с Шестопёром полагали, что дикари не смогут быстро собрать воинов, и мы проскочим. Кто мог подумать, что они так возмутятся нашей переправой? Не похоже это на них — из‑за пары ушибленных такой переполох затевать!
— Они и не смогли, дикари лишь попытались нас блокировать, теми силами что были. Впредь нам наука, — поддержал его Ярослав, — не надо недооценивать противника, мы действительно оказались на волосок от гибели и должны сделать вывод.
— Какие могут быть выводы? На рожон мы больше не полезем, однозначно, людей у нас мало — вот главная проблема.
— Не людей, у нас ума мало. Мы ползём как толпа цыган, в бою участвовало от силы семьдесят человек, остальные небоеспособны. Давно пора кончать этот балаган, ввести военную дисциплину и заняться подготовкой и обучением людей.