Незадачливый преступник зло глянул на своего тюремщика:
- Свои дела на меня повесить хочешь?
- Не бойся, лишнего не повешу. Отвечай на вопросы четко и ясно. Фамилия? Имя? Отчество? Адрес? - Ярослав для виду записывал в блокнот.
Пленник не сопротивлялся, сказал, где живёт, как зовут. Оказалось, бомж совсем не бомж, а имеет жену и двоих детей, но пьёт много и нигде подолгу не работает. Таджикское семейное предприятие приметил давно, когда работал в соседней сауне истопником. С той поры и повадился лазать через забор, тащить понемногу и сдавать опять же им, Джамширу и компании. Действовал осторожно, но, в конце концов, вот попался. Постепенно разговорившись, мужик приободрился, понял - в милицию не сдадут, и бить не будут. Тут Ярослав, сам не зная, почему решил предложить кое-что пленнику:
- А что, Георгий, значит, ты у нас сейчас не работаешь, так?
- Так, - тяжело вздохнул тот.
- Давно?
- Месяц, с последнего запоя, - руки то дрожат, похоже, трубы горят.
- А профессия?
- Крановщик, - руки стали дрожать сильнее - или совсем плохо, или халяву почуял, - я всё могу.
- Работу могу предложить, непыльную.
Собеседник молча отвернулся.
- Выпить есть? - промолвил он, теперь уже глядя в потолок.
Ярослав сходил на улицу в машину. Уже спустя несколько минут на столе стояла запечатанная бутылка водки. Глазки у Геры заблестели, забегали. Во всём облике чувствовалось нетерпение, в потолок уже не смотрел. Только на неё - родную.
- Какая работа? - с деланным безразличием спросил он.
На столе появилась и закуска: хлеб, консервы.
- Работа не пыльная, но без криминала, - уверенно ответил Ярослав, разливая в стаканы, - нужно сопровождать меня в экспедиции. Хавчик, спецодежда, выпивка в меру, фирма обеспечивает.
Собеседник уже начал проявлять нетерпение:
- Что за экспедиция?
- Геологоразведка. Обязанность твоя - делать всё, что скажут: таскать грузы, жечь костры, готовить, ухаживать за лошадьми, - тянуть дальше было некуда, клиент созрел.
- Ну, вздрогнули!
Гера схватил стакан и залпом выпил. Ярослав выпил спокойно, неторопливо, дух захватило - крякнул:
- Хорошо пошла!
Закусывали, молча, рыбными консервами и черным хлебом. Глядя на мужика, Ярослав пытался понять, что тот за человек. Лет тридцати пяти, темноволосый, худущий. Одет, как бомж. Небрит, оно и понятно: выпивает. Не опустившийся, имеет семью, детей. Такой помощник будет незаменим. И вообще, было бы неплохо сагитировать ещё несколько человек. Одному опасно - убьют, закопают под сосной, поди, ищи, да искать никто не будет. Толпой, оно легче, против толпы не попрёшь. Неужели слова Олега так глубоко въелись в сознание? Ярослав словил себя на мысли, что уже постепенно начинает готовиться неизвестно к чему. Сперва надо все проверить. Но с другой стороны, бомжу в любой момент можно сказать, что ничего не вышло.
- Ну, что скажешь, пойдёшь ко мне в работники?
Георгий замялся, неуверенность отразилась на лице и движениях, он снова отвернулся.
- Оно, конечно, можно, но у меня двое детей, куда их деть?
- Ну, а жена, тоже без работы?
- Работала ткачихой на фабрике, будет год, как ту закрыли.
- Чем же вы живёте?
- Что украду, тем и живём, - ответил Гера жёстко, с раздражением в голосе.
Тут в голову Ярослава пришла мысль:
- Слушай, Гера! - и хлопнул его по плечу, - идея! А давай, я всех вас с собой возьму! Мы с тобой по лесу будем шастать, приборы таскать, а жена твоя - готовить, стирать, в общем, хозяйство вести, и детям бесплатный пионерский лагерь.
Ярослав понимал, что гнусно обманывает человека, но ведь они ещё никуда и не едут. Геннадий усмехнулся:
- Она не поедет, она в жизни никуда не ездила.
- А ты уговори, обрисуй перспективы. Оплата, мол, хорошая, работа всего на три месяца, летом. Чего без работы сидеть? А тут развеешься, проветришься, и вообще - охота, рыбалка. Рыба, там знаешь какая - в руку длиной!
Гера снова усмехнулся:
- Какой из неё охотник? Но попробовать можно.
Собутыльник уже клевал носом, было довольно поздно. Налили ещё, чокнулись.
- Ну, за успех нашей экспедиции, - выпили, крякнули, закусили.
- Согласен со мной ехать? - напрямую спросил Ярослав.
Тот кивнул уже дремая. Ярослав перетащил спящего на топчан, что стоял в вагончике. Уложил. Тому хватило двух рюмок. Комплекции был лёгкой, много ли такому надо.
Ярослав сел за стол, допил остатки водки и задумался: "Оно, конечно, шутки шутками, но одному к этому Олегу соваться не следует - мягко стелет, а вот, как спать на его постели будешь, неизвестно. Одному сподручно - становишься более мобильным, Георгий с семьёй может связать по рукам и ногам. За детьми следить надо, постоянного ухода требуют, лекарств, врачей, магазин под рукой, аптеку. Ну, пока никто никуда ещё не едет, а я рассуждаю, как будто уже согласился. А главное, куда он звал? Как вспомнишь, так вздрогнешь. Нет, никуда не поеду. У меня работа, квартиру, как оставить - сестра убьет, если я квартиру оставлю без присмотра хоть на месяц".
В Москве жил в квартире сестры, та, в свою очередь, на родине, в Вологде, и не приезжала сюда совсем с тех пор, как от неё сбежал муж, точнее, пропал бесследно. От него и осталась трёхкомнатная квартира, в которой жил сейчас Ярослав. В Вологде был дом, оставшийся от родителей, который сестра сдавала внаём и тем кормилась со своей дочерью Анютой. В Москве у Ольги работы не было, и жить здесь она не хотела. Говорила, на душе от столицы некий осадок и ноги её здесь больше не будет. Ольга приходилась Ярославу двоюродной сестрой, её мать тёткой, а Анюта, соответственно, племянницей. Так он неспешно размышляя уснул.
* * *
Разбудил настойчивый стук в дверь. В окне забрезжил рассвет, было восемь утра. Шёл снег, ветра не было. Ярослав слегка потянулся. Стук раздражал.
- Хватит стучать, Файзуло, - гаркнул, чтоб слышали за дверью, - я уже проснулся, сейчас открою.
Вышел на улицу. Сменщик, не говоря ничего, юркнул в вагончик, спустя мгновение послышался его недовольный голос.
- Всё выжрал, алкаш. А это кто у тебя?
Ярослав вернулся в вагончик, стал собираться домой.
- Мой дружбан.
- Убирай его отсюда, всё выжрали, козлы.
Файзуло неплохой человек, даром, что нацмен. Прекрасно говорил по-русски, в отличие от своего хозяина. Хороший друг, никогда никого не закладывал. Был грех - любил выпить. Сейчас он сильно расстроен: выпита и его заначка.
- Не мельтеши, Файзуло, будет тебе к вечеру пойло, - стащил медленно просыпающегося собутыльника с топчана, вытолкал на улицу, надел на него шапку. Тот не проявил ни малейшего сопротивления или неудовольствия, спокойно сел в машину.
- Пивка бы! - Гера смотрел, осоловело, голос дрожал.
- Будет тебе пивко, - уверенно пообещал Ярослав. У самого похмелья никогда не было. Он не знал этих проблем, и сейчас чувствовал себя не выспавшимся, но трезвым. Морозный воздух бодрил. Погода стояла замечательная, светило раннее солнышко, не хотелось думать ни о чём плохом. Сделав несколько глубоких вдохов, почувствовал наслаждение. Сел в машину. Поехали. По пути в киоске взяли бутылку пива, Георгий пил жадно, стараясь выпить побольше дармового. Они долго петляли по окраинам, стояли в пробке, наконец, добрались до старой хрущёвки, недалеко от МКАДа. Какой-то старый заводской поселок, теперь обстроенный со всех сторон.
- Ну что, Гера, помнишь моё вчерашнее предложение? - деловито поинтересовался Ярослав, остановив машину, упираясь в неубранный сугроб.
- Помню, - безразлично согласился тот, отворяя дверь и с трудом вылезая.
- Согласен на меня работать или искать другого?
- До лета далеко, - уклончиво хитрил субъект, не соглашаясь и не отказывая.
- Мне нужно твое предварительное согласие, если ты за, буду иметь в виду, если нет, ищу другого. Ты за?