Директор ФСБ потянулся к дальнему краю стола и придвинул к себе листок с машинописным текстом, содержавший план оперативно-розыскных мероприятий. Он успел за истекшие часы перечитать этот документ несколько раз, выучив его наизусть.
Сразу, как только президент пришел в себя и встретился с силовиками, машина чрезвычайного розыска была запущена на полные обороты. Аэропорты, вокзалы автобусные и железнодорожные, морские и речные порты, все пропускные пункты на автомагистралях, связывающих Россию с ближним зарубежьем, получили ориентировки на главарей чеченской мафии. Любой подозрительный человек, пытавшийся покинуть страну или даже просто совершить дальнюю поездку в пределах России, задерживался, а его данные прогонялись через информационные базы всех правоохранительных структур. В течение пары часов точно было известно, кто покинул страну за истекшие сутки, и в соответствующие ведомства нескольких европейских стран уже были направлены требования о выдаче въехавших на их территорию преступников. Любой, кто покупал билет на самолет, поезд или автобус, следовавший даже из одной области в другую, автоматически брался под наблюдение и проверялся по всем розыскным спискам.
За считанные часы операции были арестованы несколько сотен уголовников, скрывавшихся от милиции, а также подозреваемые в совершении многих тяжких преступлений. Не был обнаружен только один человек – Исмаил Хороев, прославившийся жестокостью главарь чеченской преступной группировки.
Ломило затылок, от напряжения и табачного дыма, клубы которого плавали под потолком, резало глаза. Юрий Быков открыл ящик стола и достал оттуда упаковку фенамина. Выдавив на ладонь одну таблетку стимулятора, он плеснул в стакан воды и ею запил пилюлю, которая должна была вернуть силы и бодрость на несколько часов. Хотя надежда на то, что приказ президент удастся выполнить, таяла с каждой минутой, Быков не собирался сдаваться без боя. Действие стимулятора, к которому шеф ФСБ прибегал крайне редко, должно было закончиться как раз после похорон жертв теракта, и этого времени было более чем достаточно.
Быков понимал, что за два дня его подчиненные, вместе с которыми действовали и люди из МВД и сотрудники еще нескольких спецслужб, нарушили почти все существующие законы, включая неприкосновенность жилища, частной жизни и еще кучу того, за что так ратуют сторонники демократии. Поимка заказчиков покушения на президента, которых сам Швецов назвал просто организаторами теракта в Москве, могла оправдать все это, в противном же случае кто-то все равно должен был ответить за все, и Быков был готов принять эту ответственность на себя. Он сам отдавал приказы своим подчиненным, и сейчас просто не мог прикрыться их спинами, списав все происходящее в стране на превышение полномочий рядовыми исполнителями.
Нет, если все закончится неудачей, Быков не станет ждать звонка из Кремля или визита Швецова лично, а просто напишет рапорт об отставке, постаравшись при этом отвести удар от своих людей. В конце концов, его преемнику достанется масса давних и не очень давних уголовных дел, которые легко можно будет закрыть, отправив за решетку сотни ублюдков, и уже одно это будет просто замечательно.
Писк селектора прервал невеселые размышления Юрия Быкова. Глава ФСБ, за прошедшие сутки услышав сотни сообщений своих подчиненных, приказал отсекать все звонки, не связанные с главной целью этой немыслимой по масштабам операции, и сейчас его сердце сжалось при мысли о том, что кому-то удалось добиться успеха.
– Слушаю, – Быков вдавил кнопку на хрупком аппарате с такой силой, что едва не расплющил его.
– Товарищ директор, полковник Слюсаренко на связи, – раздался голос дежурного. – Говорит, сообщение чрезвычайной важности.
– Соединяй, – решил Быков.
– Товарищ директор, – в голосе полковника слышалась неприкрытая радость, словно он только что выиграл в лотерею миллион рублей. – Нам известно, где находится Хороев.
Иван Слюсаренко, едва не лишившийся погон за провал операции по захвату группы Аль Захири, должен был благодарить за то, что остался в органах, пусть и временно, самого президента Швецова. Сразу же после покушения на Швецова Быков, как и обещал, отстранил офицера от работы, заставив взять отпуск за свой счет, но именно Швецову Слюсаренко был обязан тем, что вновь вернулся в строй спустя чуть менее суток. Когда глава государства приказал найти организаторов теракта в трехдневный срок, пришлось ставить под ружье всех оперативников, а столь поспешно отстраненный от дел полковник был одним из лучших сотрудников. Именно поэтому он, вместо того, чтобы спокойно отправиться в отпуск, ожидая решения специальной комиссии, оказался в Сергиевом Посаде во главе оперативной группы.
По оперативным данным, именно в этом городе скрывался сейчас Султан Акаев, один из тех, кто хотя бы косвенно был причастен к нападению на президентский кортеж. Сведения были вполне надежными, ведь их буквально выбили из одного задержанного чуть раньше чеченца, не особо церемонясь и не думая о том, что скажет его адвокат. А реализовать полученную информацию направили именно Слюсаренко, который был, как ни крути, в своем деле настоящим профессионалом.
На место операции Слюсаренко прибыл чуть позже спецназа, и это, в принципе, было правильно, поскольку не дело полковника лезть под пули, когда для этого имеются профессионалы. А то, что под пули подставляться кому-то придется все равно, стало ясно, как только Слюсаренко оказался в небольшом, каком-то провинциальном городке. Едва "Волга" со служебными номерами свернула в узкий переулок, как водитель резко ударил по тормозам, от чего Слюсаренко, сидевший сзади, едва не слетел с сидения.
– Стой, – навстречу машине бросился сержант милиции в бронежилете и с висящим за спиной короткоствольным АКС-74У, "Окурком", или "Ксюхой", как называли его бывалые солдаты. Он энергично размахивал руками, загородив проезд: – Назад! Сюда нельзя!
– Полковник Слюсаренко, ФСБ, – Иван выскочил из машины, сунув под нос стражу порядка свое удостоверение. – Что значит, нельзя?
– Извините, товарищ полковник, – сержант, взяв по козырек, посторонился, одновременно делая приглашающий жест. Несколько его товарищей, так же облаченных в "броники" и каски с забралами из пуленепробиваемого стекла, внимательными взглядами окинули прибывшего человека в штатском, сразу поняв, кто есть кто. – Посторонним нельзя, а вам можно, – пояснил милиционер. – Там ваши бойцы уже работают.
Они двинулись по переулку, поперек которого стояла патрульная машина, надежно перекрывавшая проезд. Несколько милиционеров держались поодаль, наблюдая за всем происходящим вокруг. Полковник с сопровождающим его сержантом как раз миновали группу перекуривавших сотрудников МВД, как впереди, судя по звуку, во дворе, в который и выходил переулок, раздалась длинная автоматная очередь, а следом – серия хлопков, в которых полковник сразу узнал выстрелы из оружия с глушителем. Скорее всего, подумал чекист, "Винторезы".
– Что за война, – недоуменно спросил Слюсаренко, чуть замедлив шаг. – Кто стреляет?
– "Духи", товарищ полковник, – сержант тоже притормозил, не желая нарваться на шальную пулю. – А вот ваши люди, – он указал на бросившегося навстречу полковнику плечистого парня в камуфляже. – Сейчас все узнаете.
– Товарищ полковник, – командир спецназа, настоящий громила, казавшийся еще больше и неуклюжее из-за тяжелого бронежилета, козырнул, приложив пальцы к закатанной на лоб на манер шапочки маске. – Майор Морозов, СОБР. Преступники блокированы в квартире. Сдаться отказались, оказывают сопротивление. Дальше идти опасно, выход во двор хорошо простреливается.
– Потери есть? – недовольно спросил полковник, понимая, что если не удалось сразу повязать клиентов, начавшаяся осада может отнять уйму времени.
– Трое "трехсотых", – на лице командовавшего группой захвата майора мелькнуло недовольство. – Ребята как раз выгружались, когда эти абреки стали стрелять. Двух человек сразу срезали, как косой, третьего – когда пытались раненых оттащить в укрытие. Еще одного из пэпэсников позже рикошетом зацепило, – добавил спецназовец. – Но это так, царапина. У них там, похоже, куча стволов и патронов до ядреной матери, вот и отбиваются почти час.