Спецназовцы, один из которых был вооружен громоздким карабином КС-23, лишь на мгновение покинули свои укрытия. Один из них, размахнувшись, швырнул в темный проем окна специальную гранату "Заря", а второй, чуть помедлив, дважды выстрелил из своего чудовищного оружия. Внешне похожий на помповые дробовики, столь любимые, если верить мастерам из Голливуда, американскими полицейскими, карабин был, во-первых, нарезным, а, во-вторых, мог стрелять не только картечью, но также пластиковыми пулями и гранатами со слезоточивым газом, которым как раз и был сейчас заряжен.
Выбитые окна изнутри озарила яркая вспышка, раздался грохот взрыва, от которого уши заложило даже у тех, кто находился в доброй сотне метров от дома. Майор представил, что чувствуют сейчас чеченцы.
Вспышка, тем более яркая, что в квартире было абсолютно темно, и глаза тех, кто находился там, успели адаптироваться к этой темноте, ослепит бандитов на несколько секунд, а громкий взрыв внесет свою долю в охватившую людей панику. И вдобавок к этому два патрона со слезоточивым газом создадут в квартире, довольно тесной и едва ли снабженной хорошей вентиляцией, такую концентрацию отравляющего вещества, что чеченцы просто могут попадать в обморок, и хорошо еще, если удастся их откачать.
Как только громыхнула граната, один за другим ожидавшие на крыше бойцы скользнули вниз, точно гигантские пауки, буквально влетая в распахнутые окна. В этот же самый момент группа спецназовцев, находившаяся в доме, на лестничной площадке между этажами, тоже ринулась на штурм. Выбив хлипкую дверь специальным тараном, люди из группы захвата оказались в квартире одновременно с теми, кто проникал с крыши.
Лишь один из чеченцев, надышавшихся слезоточивого газа, оглушенных и ослепленных, не видевших ничего, кроме ярких пятен перед глазами, попытался оказать сопротивление. Каким-то звериным чутьем почуяв спецназовцев, взламывавших входную дверь, он вскинул АКС-74У и дал длинную очередь поперек дверного проема, стремительно опустошая магазин.
Малокалиберные высокоскоростные пули легко прошили дерево и тонкий слой кожзаменителя, срикошетив от подставленного находившимися снаружи бойцами тяжелого стального щита. А через мгновение зависший в оконном проеме головой вниз спецназовец дважды выстрелил в отлично различимого сквозь прибор ночного видения боевика. Дважды клацнул затвор пистолета ПСС, вниз, на асфальт полетели стреляные гильзы, каждая из которых была, по сути, небольшой бомбой, поскольку пороховые газы были заперты там поршнем, выталкивавшим пулю. Чеченец, стоявший посреди комнаты, упал лицом вниз, не подавая больше признаков жизни, а спецназовцы, ворвавшиеся в квартиру, уже скручивали его товарищей, выбивая из рук оружие, а заодно вышибая зубы особо несговорчивым бандитам.
Полковник Слюсаренко буквально влетел в квартиру, сопровождаемый майором из спецназа и парой его бойцов, прикрывавших командира. К этому моменту двое боевиков уже распластались вдоль стен, вытянув ноги и заведя руки за голову, а еще двоих, застреленного спецназовцем при штурме, и другого, уничтоженного чуть раньше снайпером, кто-то из бойцов группы захвата накрыл снятым со стоящей рядом кровати покрывалом. По ткани уже расползались багровые пятна.
– Отлично, бойцы, – командир похвалил спецназовцев, довольный тем, что далеко не самая простая операция обошлась без потерь личного состава, и, что самое главное, не погиб никто из гражданских. – Хвалю. Четко сработали, парни!
– Где Акаев, – полковник, распихивая в сторону спецназовцев, ринулся к арестованным боевикам. – Покажите мне из лица!
Бойцы задрали головы еще не пришедшим в себя боевикам, и внимательно разглядывавший их Слюсаренко, в памяти которого отпечаталось лицо одного из главных фигурантов недавнего теракта, сразу узнал Султана Акаева.
– Ты знаешь Абдулу Аль Захири? Ты предоставил свой личный дом для арабов? Где Исмаил Хороев? – вопросы посыпались на ошарашенного чеченца градом. – Отвечать быстро, тварь!
– Не знаю, ничего не знаю, – заныл боевик, извиваясь в крепких руках прижимавших его к полу спецназовцев. – Не скажу!
– Сука, – полковник выхватил из-под пиджака тяжелый табельный "Грач", ткнув стволом в нос Акаеву. – Быстро отвечай, где Хороев, иначе мозги вышибу! Ну!!! – Иван рявкнул так, что уважительно хмыкнули даже привычные ко всему бойцы спецназа.
Происходило то, что разведчики прошлого метко назвали экстренным потрошением – добывание важных сведений у только что захваченного в плен противника. И здесь важна была не тонкая игра на несоответствии, не оценка моторной реакции, а грубый нажим, психический и физический.
– Полковник, – спокойно, чуть расслабленно, произнес майор, положив руку на плечо Слюсаренко. – Чего напрягаться? Сейчас эта гнида все нам выложит, ты только слушать успевай. Тут и работы-то всего ничего – вставить ему в уретру горящую спичку, он знаешь как запоет!
– Нет, не надо, – взвыл чеченец, от своих товарищей, воевавших в горах наслышанный о том, на что могут пойти русские спецназовцы в экстренных условиях, когда времени в обрез, зато хоть отбавляй желания получить важные сведения. – Все скажу! Сам скажу, не надо спичек!
– Говори, – Слюсаренко еще раз ткнул стволом в губы Акаева. – Быстро говори, тварь!
– Арабов мне приказал спрятать Исмаил, – Султан чуть не плакал, захлебываясь собственными словами. Сказывался шок от молниеносной атаки спецназа и угроза пыток, окончательно сломившая волю этого человека. – Я не знал, кто это, Аллахом клянусь! Думал, приехали люди для обычной разборки. Они там сидели в полной изоляции, люди Хороева в дом почти не заходили, а оружие туда привезли заранее, за день до появления арабов.
– Где Исмаил Хороев, – медленно, чуть не по слогам, спросил полковник, немигающим взглядом приковав к себе взор Акаева. – Ты это знаешь?
– Да, знаю, все знаю, – чеченец дергался все сильнее, по щекам его катились слезы, не то от еще не до конца выветрившегося газа, не тот просто от страха. – Он в Воскресенске, в оздоровительном центре. Это… – Акаев говорил торопливо, вздрагивая и переходя на крик, точно боялся, что чекисты не станут дожидаться окончания фразы.
– Знаю, – полковник зло усмехнулся, поняв, где залег чеченский главарь. Этот объект проходил по многим оперативным разработкам, и спутать его ни с чем иным было невозможно. – Все, довольно. – Он обернулся к спецназовцам: – Пакуйте их, и увозите. Акаева держать отдельно и под особым наблюдением. Не дай вам Бог, если с его головы хоть волосок упадет!
Быстро связавшись с директором ФСБ, Слюсаренко, чувствовавший, как за его спиной вырастают крылья, изложил всю ситуацию, потратив на это не более двух минут. Реакция Быкова была не менее стремительной:
– Молодец, полковник, – директор ФСБ, это чувствовалось по голосу, даже искаженному помехами, улыбался. – Что ж, ты вышел на Хороева, тебе его и брать. Это твоя добыча, как ни крути, да и прошлые грехи нужно прикрыть, а Исмаил – трофей богатый. За тобой уже есть косяк, арабов же ты, полковник, упустил, – напомнил суровый, но справедливый шеф контрразведки. – Теперь, если повяжешь Исмаила, готовь дырку для Звезды Героя, это я тебе гарантирую. Ну а если он уйдет, ты уж, полковник, не взыщи. Два таких промаха за считанные дни – слишком много, тем более, ты профессионал, опытный волкодав, а не зеленый пацан, только что со спецшколы. Так что, Иван, действуй, и дай тебе Бог, чтобы все это сегодня и закончилось!
Оздоровительный центр в Воскресенске был известен чекистам довольно давно, поскольку являлся одним из принадлежавших чеченской мафии объектов. Разумеется, формально комплекс в стиле модерн, высившийся на берегу реки, был частной фирмой, внезапно озаботившейся здоровьем граждан. Здесь имелся бассейн, теннисные корты, сауна, масса специализированных кабинетов, начиная от массажного и заканчивая кабинетом апитерапии. Центр был укомплектован настоящими профессионалами, дипломированными специалистами, равных которым почти невозможно было отыскать в государственной системе здравоохранения. Внешне все выглядело вполне пристойно и респектабельно, а то, что услугами такого центра пользовались люди весьма состоятельные, а не простые работяги с окрестных заводов, было вполне объяснимо уровнем услуг, которые центр мог предоставить.