— Я супа не буду. А вот Леня — обязательно, — сказала Юлия Семеновна.
Я не стал отказываться. Суп, так суп. Я вообще никогда не отказывался от еды, даже если был сыт. Дают, значит ешь. Суп оказался очень вкусным, и я только сначала стеснялся, ел не спеша, а потом все пошло, как обычно — быстро, с удовольствием.
— Молодец, — сказала старушка. — Вы, молодой человек, хорошо едите. Мужчине это к лицу.
Я подумал, что мне обязательно нужно чем-то отблагодарить приветливую и любезную старушку.
— Такой вкусный суп я ел только у своей бабушки, — сказал я, хоть не помнил ни одной из своих бабушек.
— Ешьте на здоровье, — улыбнулась старушка. — Я вам еще могу подлить.
— Леня, а кем были твои родители? — спросила Юлия Семеновна, медленно разрезая кусочек мяса и намазывая его горчицей.
— Мама была медицинской сестрой. Отец… Даже не знаю, кем он был. Он работал сварщиком, плотником, пел в театре, настраивал рояли, он все умел.
Мне показалось, что уж очень неинтересно я представил моих родителей, и я тут же вспомнил рассказы родственников о деде, в честь которого меня назвали Леонидом.
— А вот мой дед, — начал я, — сперва был пастухом. Потом выучился, стал мастером на Балтийском заводе. Без него, кажется, ни один корабль не спускали на воду. Он так разбогател, что купил тройку рысаков. Лошади у него были знаменитые, с особым шагом. К передним ногам одну подкову им приделали тяжелую, другую легкую — вот и привыкли они бегать по-особому.
— Я-то еще помню рысаков, — мечтательно сказала бабушка. — И пролетки, и конки. Помню даже, как на Аничковом мосту стояли торговки со всякими селедками. Больше всех сладостей я любила рыбьи глаза. Положу в рот и сосу вместо конфеты.
— А мне нравятся капустные кочерыжки, — признался я.
— Ой, мне тоже, — закивала Юлия Семеновна.
— Поискать, так у вас много чего общего, — благодушно сказала бабушка.
«А что, у нас и в самом деле много общего, — обрадованно подумал я. — Вот Юлия Семеновна называла имена знаменитых французских поэтов, а я кое-кого из них знаю. Бодлера, например. Не знаю, конечно, по-настоящему, но слышал, даже читал кое-что». И мне так захотелось похвастаться своими знаниями, удивить чем-нибудь таким… интеллигентным, что я сказал без всякого перехода от капустной кочерыжки:
— А я вот, между прочим, Бодлера не очень люблю.
Юлия Семеновна осторожно спросила:
— Это почему же?
Я подумал, что нужно ответить как-нибудь повозвышеннее, понеобычнее, и сказал:
— Да так. Он весь такой индифферентный.
Юлия Семеновна отвернулась от стола и начала так хохотать, что я думал, она упадет со стула. Я понял, что сказал какую-то ерунду.
— Да ладно тебе, Юлька, — сказала бабушка, тоже посмеиваясь. — Ну, чего ты над ним хохочешь. Сказал не то. Бывает.
Юлия Семеновна вышла из-за стола, все еще похохатывая, глаза у нее были веселые и влажные.
— Что такое — индифферентный? — спросила она сквозь смех. Я замялся.
— А вот давайте посмотрим в словаре. Вы уже поели?
— Спасибо. Сыт.
Мы вышли в соседнюю комнату. Она оказалась очень не похожей на ту, в которой мы были. Все в ней было легким, хрупким. У окна стоял столик из красного дерева. На нем цветы, какие-то футлярчики, крошечные флаконы духов. Я почувствовал их запах. Он был едва уловим, не то что резкий запах тройного одеколона, к которому я привык в парикмахерских. Мне стало даже неловко оттого, что я оказался в такой женской обстановке.
Юлия Семеновна подошла к шкафу с резными дверцами. За стеклом поблескивали золотые буквы старинных переплетов. Юлия Семеновна достала словарь, начала листать его, потом передала мне:
— Лучше найдите сами.
Я нашел слово «индифферентный», прочитал объяснение и, должно быть, покраснел.
— Я хотел сказать «инфантильный», — едва слышно проговорил я.
— Все равно не то, Леня. «Инфантильный» — значит ребячливый. И не нужно вам говорить слова, в которых вы не уверены. Интеллигентный человек — это вовсе не тот, который говорит мудрено. Пользуйтесь своими словами, у вас их, наверно, много.
— Да, в общем, хватает, — сказал я довольно сухо. Что-то стало раздражать меня. Я здесь был чужаком, и каждый мой жест, шаг, слово могли оказаться смешными или неловкими.