Так вот, сидя сейчас тет-а-тет с бывшим за одним столом, попивая тоже кофе, подумала – ну, вот он, бумеранг – теперь та другая, возможно, как и я в ту далёкую новогоднюю ночь, так же сидит с горящими от бессонницы глазами и гадает, где-то и с кем-то сейчас её друг сердечный коротает эту ночь. И не то, что бы злорадство меня распирало, но определённое удовлетворение я получала от этой ситуации. Тем более что и секс у нас всё ж таки случился. Как молоденькие, заперлись в ванной, ну и… Теперь мы поменялись ролями с его бывшей любовницей. Мне понравилось.
Когда стало уже светать, начал ходить транспорт, бывший муж убрался восвояси. Поехал ли он к новой жене или продолжил куролесить – было наплевать. Моё самолюбие ликовало, а так как наступило воскресное утро, а я всю ночь прокуковала с бывшим и, естественно, уморилась, то с удовольствием отправилась на боковую. Справедливое равновесие было восстановлено.
Не хочу сказать, что после развода я соблюдала целибат. Были, были блиц-романчики… Но всё же заделаться любовницей бывшему мужу, это, надо вам доложить, весьма пикантная ситуация. Так что, уважаемые охотницы до чужих мужей, теория вероятности допускает и такой карамболь, уж не обессудьте.
А теперь из зимнего утра стрелой – в жаркое июльское утро после ночи на Ивана Купалу. А предварительно – несколько дней и ночей на берегу живописной речки в палаточном лагере любителей бардовской песни. И – апофеоз – театрализованное празднование старинного древнерусского праздника с плетением венков, пением народных песен, прыганием через костёр и, конечно, купанием нагишом и повальным сексом в первых лучах восходящего солнца! Но! Ничего из этого списка мне осуществить не удалось! Так как в ночь на этого самого Купалу из города приехал муж моей подруги-автора и исполнителя бардовских песен, очень серьёзный научный сотрудник в сфере ядерной физики, кажется. Так что он, пару часов понаблюдав за шабашем на берегу реки, собственноручно сложил палатку, покидал в багажник котелки и гитары и, затолкав жену с подругой, то есть, со мной в машину, на рассвете вывез нас из этого заповедного местечка. Мы же и не сопротивлялись, пара вечеров-ночей на глинтвейне лишили нас всяческих сил и воли, в придачу. С блаженными, придурковатыми улыбками мы с подругой сначала пытались петь какие-то песни, но так как я не попадала в ноты, бросили это дело и, притулившись друг к другу на заднем сидении авто, как говорится, забылись во сне. Всё-таки в каждом из нас до поры до времени скрывается хиппи, которого всё же, хоть изредка, следует выпускать на волю. Каким-то образом в жизни происходит перезагрузка, и ты продолжаешь её уже без навязчивого желания кого-нибудь убить или самой убиться…
И ещё одно утро в лесу вспоминается мною очень тепло. Помню, что отправились в лес с ночёвкой праздновать чей-то день рождения. Компания была солидная, и поэтому было абсолютно не страшно, хотя забрались в места, где когда-то шли жестокие бои во время Великой Отечественной войны. Земля, изрытая окопами и траншеями, уже затянула свои раны, но всё-таки эти рвы и впадины были хорошо заметны и узнаваемы. А сознание того, что полвека тому назад здесь, как и мы сейчас, сидели, лежали, а, может, и умирали люди, будоражило нервы и настраивало на мистический лад. Кто-то из компании начал пересказывать рассказ одного модного на тот момент автора, в котором описывалась такая ситуация : застигнутые ночью в лесу грибники или охотники разводят костёр, к которому из чащи вдруг выходит…призрак сбитого во время боя в ту далёкую войну советского лётчика… Потом там происходит какая-то любовная история, ну, одна из женщин решается стать невестой жениха с того света, так как в реальной жизни она одинока и несчастна. Но к чему весь этот бред? А вот к чему – уж не знаю, почему, но эта история меня так впечатлила, что, проворочавшись в тесной палатке без намёка на сон, я, дабы не беспокоить лежавших рядом, выбралась к затухающему костру и уселась на лежавшее на земле брёвнышко. Лагерь спал, я сидела возле костерка одна в каком-то сомнамбулическом состоянии и пыталась представить, что я – медсестричка этого батальона, занявшего оборону в этом лесу в тот военный год. Мороз гулял по спине! А, может, и впрямь ночью в лесу значительно похолодало, и стоило бы подбросить хвороста в костерок… Стараясь не шуметь, я побродила неподалёку от палаток и набрала немного валежника. А когда, потрескивая, огонь разгорелся, я увидела такое! Прямо напротив меня стоял неизвестно откуда появившийся мужик в лётной куртке и шлеме! В одной руке он держа какой-то баул, возможно, нераскрывшийся парашют, а в другой – такую гранату на длинной ручке, времён Второй Мировой! Наверное, такой ужас был на моём лице, что этот «выходец», бросив на землю свой рюкзак, поднял обе руки вверх и сказал весьма обыденным мужским голосом: