Тот факт, что сыновья «этих подданных», впрочем, как и других российских немцев, сражались в рядах российской армии, «смягчающим обстоятельством» не считался. Более того, гонения распространились и на войска. В ноябре 1914 года был отстранён от должности и подвергнут допросам специальной комиссии генерал от кавалерии Пётр Карлович фон Ренненкампф, командовавший 1-й армией. 31 декабря та же участь (кроме следствия) постигла победителя турок у Сарыкамыша, генерала от инфантерии Георгия Эдуардовича Берхмана, командира 1-го Кавказского корпуса. Позже, 16 июля 1916 года, начальник штаба верховного главнокомандующего, генерал от инфантерии М. В. Алексеев так объяснил причину ареста боевого военачальника, проведшего, как позже будет написано в энциклопедиях, «самую успешную операцию армейского уровня русских войск в Первой мировой войне»: «Требовали от генерала Берхмана „полной победы“, подготавливая в его лице виновника поражения». Проще говоря, тогдашний наместник на Кавказе и командующий русской армией И. И. Воронцов-Дашков решил подготовить себе оправдание на случай поражения под Сарыкамышем и тем самым скрыть собственные грубейшие просчёты по расположению войск вдоль границы. 20 декабря 1914 г. он, как говорится, авансом отправил паническую телеграмму начальнику штаба Верховного главнокомандующего генералу от инфантерии Н. Н. Янушкевичу: «Разгром войск генерала Берхмана, которого я подкрепил в командном отношении, послав в его распоряжение генерала Юденича, равносильно потере всего Закавказья. Вас удивляет, почему, несмотря на все ошибки генерала Берхмана, я его не сменил. Некем его заменить»[155].
И в тот же самый день по радио Воронцов-Дашков сообщил Берхману: «Радуюсь одержанным успехам, но вы должны одержать полную победу, от которой зависит целостность Кавказа»[156] (!).
Г. Э. Берхман и руководимый им 1-й армейский корпус одержали полную победу, после чего он был отстранён от командования, а 7 мая 1915 года ставкой начато расследование его «неудовлетворительной деятельности».
Проходило оно в обстановке нового всплеска антигерманских настроений и шпиономании, однако сослуживцы — и офицеры и солдаты, слишком высоко отзывались о своём Георгии Эдуардовиче, и в результате 18 мая 1915 года генерала Берхмана за Сарыкамышскую битву. наградили орденом Св. Александра Невского с мечами. Но вот о восстановлении в действующей армии не могло быть и речи. Этому яростно противился И. И. Воронцов-Дашков. И всё же справедливость восторжествовала — 21 июля 1916 года после ряда комплексных проверок сути дела он был не только возвращён в действующую армию, но и за прежние заслуги на Кавказском фронте вместе с генералом Николаем Николаевичем Юденичем, сменившим Воронцова-Дашкова на посту командующего Кавказской армией, награждён орденом Св. Георгия 4-й степени.
На этом факте я остановился столь подробно, чтобы показать — шанс у российских немцев добиться справедливости тогда ещё был. Через 25 лет их могли расстрелять за одну лишь фамилию. Хотя и в Первую мировую многие из немцев-офицеров были вынуждены сменить фамилии. Например, Иоганн Клейст стал Иваном Клестовым, Теодор Мут — Фёдором Мутовым, Вольдемар фон Визе — Владимиром Фонвизиным и так далее[157].
Вспоминают ли россиян в Цицернакаберде?
Немцам, призванным в действующую русскую армию, по мнению экспертов, служебный рост в армии был максимально затруднён. Многих умышленно переводили в более тяжёлые места службы. Так, 13 октября 1915 г. генерал-квартирмейстер Северного фронта генерал-майор М. Д. Бонч-Бруевич (брат видного большевика, профессионального революционера, а впоследствии советского государственного деятеля В. Д. Бонч-Бруевича) просил ставку перевести на Кавказ из Усть-Двинской крепости всех офицеров немецкого происхождения «в виду их неблагонадёжности»[158]. Прочтя это, я подумал: интересно, а по какой шкале оценивал он благонадёжность родного братца?
Тогда же из Казанского военного округа на строительство укреплений в полосе Кавказского фронта «в качестве рабочей силы» было переведено более 32 тыс. ополченцев из числа немцев, призванных в армию из колоний Поволжья. Примечательно, что перед отправкой на передовую главный начальник округа генерал от инфантерии А. Г. Сан-децкий распорядился отобрать у немцев новые папахи и шинели и выдать взамен старые. Но и в старых папахах и шинельках немцы воевали так же мастерски и надёжно, как пахали и засевали «на гражданке» российскую землю, считая её родной34.
157
Веремеев Ю. Немцы в Русской армии накануне и в годы Первой мировой войны. http://army.armor.kiev.ua/hist/nemcu-rus.shtml
158
Нелипович С. Политика военно-политического руководства России в отношении немцев в годы 1-й Мировой войны 1914–1918 гг. Стр. 19.