– Что?
– Патроны надо экономить…
– Я знаю, – кивнул Константин, – Дуй за бензином.
Когда Семён отошёл на расстояние, комендант громко, от всего сердца выругался. И прошептал молитву над телами.
«Уралы» стали объезжать останки, объятые дымным огнем.
Караван задержался: из-за костра машинам по две в ряд нельзя было проехать. Ни кто не задал коменданту ни единого вопроса. Даже Томми, который выглядывал из-за брезента и видел всё, что произошло.
На сопках стояло несколько приземистых зданий. Шоссе перед караваном перегородили противотанковые ежи, сложенные из старых рельсов.
– Что будем делать? – спросил Семён.
– Надо отправить кого-то на переговоры. Леонид?
Старшина из третьего «Урала» кивнул и зашагал обратно к своей машине. Анастасия и Иван молчали, курили папиросы, найденный в заброшенном складе.
– Боюсь, они не позволят нам разобрать ежи и проехать, – заметил Иван. Он выпустил струйку дыма и в раздумье проследил, как тает сигаретный след.
– Почему? – спросил комендант.
– Они нас давно заметили, это точно.
– А может быть, там все мертвы, – предположил Семён.
– Узнаем, – пожал плечами Константин и приложил к глазам бинокль.
Трое посланцев каравана медленно приблизились к зданиям. Но прежде чем они достигли крыльца ближайшего дома, в нём распахнулись ставни и воздух взрезали автоматные очереди.
– Шухер! – завопил Иван и бросился за борт «Урала».
Анастасия спокойно затушила папиросу и проговорила:
– Оттуда не добьют. А мы добьём.
На прицепе пятого «Урала» расчехлили гаубицу, и орудийный расчёт взялся за дело. Несколько снарядов превратили здания в руины. Ни жители вооруженного поселка, ни люди из каравана не видели смысла в дальнейших переговорах. Пеший отряд прочесал остатки зданий в дымной копоти. Если находили живых, добивали.
– Все погибли, – доложил Семён об участи первой группы парламентёров, – Ещё двое, Воронцов и Шейлина. Эти суки оказали сопротивление.
– Ладно, – коротко ответил комендант, – Похороните наших. И этих тоже похороните. А потом приступайте к расчистке шоссе.
На блокпосте оказалось пятеро бойцов. Так доложил разведчик.
– Они не стали в меня стрелять, просто порекомендовали убираться туда, откуда пришёл.
Комендант сверился с картой, и поглядел на старый дорожный указатель. Впереди – Иркутск.
– Если они нас не пропустят, придётся огибать Байкал с севера, по тайге не проедем.
Это странное, болотистое место когда-то было гигантским озером. Теперь то тут, то там лоснились вздутьями язвы Липкой Заразы, въедались в сухие стволы давным-давно мёртвых деревьев. От некогда великого пресного моря почти ничего не осталось.
– Мы не можем рисковать, – заметил Семён, – На то, чтобы обогнуть Байкал, понадобится несколько недель. Это если повезёт, и мы найдём приличные дороги.
– Тогда надо ударить первыми, – отрезал комендант, – Иван?
– Да?
– Сколько, по-твоему, потребуется?
– Один выстрел из гаубицы.
– Я не про блокпост. Насколько внушительно будет, если несколько «Уралов» проедутся по окраине Иркутска и дадут понять местным, что нас лучше не трогать?
– Достаточно внушительно, – нехорошо улыбнулся Иван, – Мы дадим пару очередей из пулемётов.
– Патронов почти нет, – возразила Анастасия.
– А много и не понадобится. Один залп из гаубицы.
– Два. Один придётся потратить на блокпост.
– Хорошо, два.
– Приступайте, – Константин дал понять, что разговор окончен.
Через час от каравана отделились четыре машины.
– С Богом! – крикнула вслед Анастасия.
Первый выстрел раздался спустя полчаса. Разведчики доложили, что блокпост уничтожен. «Уралы» беспрепятственно устремились к городу. Второй выстрел из гаубицы еле услышали. От места стоянки каравана до Иркутска было не меньше десяти километров. Комендант отправил следом группу разведчиков, но в назначенный срок они не вернулись. Так же как и четыре «Урала».
– По-моему, я слышал выстрелы противотанковых пушек, – прошептал Семён. Он сидел на пригорке и разглядывал даль.
Комендант тоже слышал раскаты. Он приложил к глазам бинокль и осмотрел край горизонта. В отдалении из-под колёс автомашин, а может, даже танков, потянулись длинные пылевые шлейфы.
– Уходим, – прокричал Константин, и водители бросились по машинам. Несколько пустых прицепов бросили прямо здесь.
Они оставили за спиной негостеприимный Иркутск, дорожную развилку и несколько противотанковых мин. Теперь путь каравана лежал на север, в объезд мёртвого Байкала.
Люди поселка преодолели длинный и долгий путь.
И вот мёртвая Италия встретила людей руинами растерзанных городов. Радиационный фон был не намного выше нормы, поэтому остатки колонны «Уралов» без промедления двигались к побережью.
Средиземное море пока действительно было чистым.
– Вижу их, пришвартованы у разрушенной пристани, – доложил Семён, с подножки «Урала». Он вглядывался в месиво серо-коричневых остовов строений, сплошь покрытых мертвенным бесцветным налетом.
– Там две подводные лодки. На бортах какая-то галиматья. Тьфу ты чёрт, на японском, что ли?
– Стоп караван! – закричал Константин.
Моторы заглохли.
– Опасность? – спросил Томми. Он уже сносно говорил по-русски. Благодаря заботам Анастасии его состояние улучшилось, но по пути ему не могли оказать квалифицированную помощь. Мальчик навсегда облысел, но ему теперь не грозит умереть от лучевой болезни.
– Сиди, сиди, – успокоила его девушка, – Боже, я не верю, что мы добрались, – прошептала она себе под нос.
– Не верю? – нахмурился Томми.
– Да нет, это я так, – отмахнулась Анастасия. Она всё больше сближалась с этим мальчиком из прошлого. Уже несколько раз, когда они спали в прицепе под одним одеялом, она слышала его шёпот. Мальчик невольно прижимался к ней, дрожал во сне от холода и страха. «Мама» – шептал Томми.
– Есть подозрение, что это японские субмарины, – объявил комендант на совещании в фургоне.
Подоспели командиры других машин. Некоторые просто стояли поодаль и нервно курили. Все ждали, что скажет комендант.
– Есть только один способ проверить, всё ли так, как мы думаем, – заметил Константин, – Мы уже пытались выйти на связь с Союзом Юга, но, спутник не отвечает. Возможно, это помехи. Так что пойдём туда. Я пойду. Семён?
Преданный товарищ в неизменном камуфляже вытянулся по стойке смирно.
– Остаёшься за старшего. Василий, Греченко? – комендант выхватил взглядом двоих из толпы, – Приготовьтесь. Мы выступаем немедленно.
Анастасия проводила взглядом коменданта, но ничего не сказала. Что-то странное было во всёй ситуации. Да, Константин выбрал тех, кто знает японский. Но что-то было не так, она это чувствовала.
Субмарины выглядели более чем внушительно. Корпуса возвышались над пирсами на добрый десяток метров, они во всей красе демонстрировали старые, изъеденные морем борта. На каждой рубке были символы. То, что вначале приняли за иероглифы, было символом, стилизованным пацификом. Справа и слева от пацифка были ещё по три знака, но что это за знаки, понять было трудно. Константин предположил, что это государственные символы Союза Юга.
Их ждали.
Едва трое посланцев каравана подошли к пирсу, люк одной из субмарин со скрежетом отъехал в сторону. На свежий воздух выбрался человек, одетый в старую тельняшку. На голове моряка красовалась потрёпанная бандана, руки и торс сверкали татуировками.
– Hello! Are you Konstantin Korneev? – спросил человек из субмарины.
– Yes, – ответил комендант.
Они продолжили беседу на английском языке.
– Мы готовы принять вас на борт. Двести человек. Увы, это всё, что мы можем сделать.
– Понимаю, – мрачно кивнул Константин. Из пятисот четырнадцати, с учетом Томми, до Италии добрались триста девять жителей посёлка. Теперь предстояло самое сложное.