– Ну, что же вы, телята? Давайте вслед за корешами! А? Как я сказала, так и случилось! Провалились! – с восторгом сказала Грета.
– Дьяволица! – вскрикнула какая-то сухонькая старушка, крестясь почему-то на яму, но косясь на Грету.
– Да нет, бабуля, меня бог спас. А дьявол в них вселился… ваш утятинский демон. Он их к себе и забрал. Спасибо, Коля!
– Пожалуйста, – ответил прыщавый юноша. – А мы знакомы?
Грета с удивлением уставилась на него. Потом подумала: может быть, демон явился к ней в виде этого пацана? А потом поняла, что парнишку действительно зовут Колей и захохотала.
Между тем, слух о провале каким-то образом распространился по кладбищу, и на Крипту стал подниматься народ. Прибежавшие Гена с Русланом застали хохочущую Грету в разорванной блузке в обнимку с прыщавым юношей. Руслан снял с себя футболку и сунул ей в руки: «Надень!». Гена спросил:
– Кто тебя?
– Да ладно, жива, – ответила Грета. Надевая футболку, она наткнулась на висящую на плече сумку. – Надо же, не потеряла!
Достав их сумки косметичку, в которой по пенсионерской привычке носила лекарства, она стала марлевыми салфетками стирать кровь с лица.
– Эй, зрители, кто-нибудь в МЧС позвонил? – спросил Гена. – Ясно, никто.
И стал названивать. Заодно позвонил в полицию и «скорую».
Первыми приехали пожарные. Они потеснили зевак от ямы и стали устанавливать блок для подъема тел. Гена им помогал. Увидев, что он застегивает на поясе ремень, Грета вскрикнула. Гена сказал:
– Да ничего страшного, я у них раньше с этой байдой работал.
– Гена, неужели ты их спасать будешь! Ведь это они Катю убили! – и закрыла рот рукой, поняв, что сказала.
Гена непонимающе глядел на нее. А вот четверо друзей провалившихся сразу поняли, что она сказала, и кинулись бежать. Первым сориентировался один из пожарных. Он поглядел вниз, откуда прибывал народ, и крикнул:
– Эй, держите их! Беляков, это убийцы!
Через минуту на Крипте оказался Беляков, держащий за шиворот одного из сбежавших. Судя по топоту и крикам, за остальными тоже побежали.
– Ну, что он натворил, этот ширяльшик?
Гена, до которого дошло, что сказала Грета, двинулся к Белякову. Мальчишка завизжал:
– Дядя Гена, это не ваша Катя! Это Игнатьевых Катя!
Тут дернулся Беляков:
– Это Вячеслава Михайловича, что ли, свояченица? Которая пропала?
– Да, мы нечаянно! Мы не хотели!
– Так, кажется, сейчас я тебя убивать буду. Где тело?
Беляков заломил ему руки за спину и надел наручники. Мальчишка молчал. Грета спросила:
– Точно не наша Катя? О ком он говорит?
– Зимой к Игнатьевым девочка приезжала, Анны Ивановны младшая сестренка. Вячеслав Михайлович на автобус ее проводил, но отъезда не дождался. И больше никто ее не видел. Мы думали, она в Уремовске пропала. Что вы с ней сделали, отморозки?
– Изнасиловали и забили. Тело спрятали за мемориальным, под обломками памятников, – сипло сказала Грета. – Они при мне об этом говорили. Я думала, они про Катю Кузнецову… то есть Васильеву. Гена, прости, я не знала, как сказать, но, когда ты хотел за ними лезть… само вырвалось.
– Это ты из-за нее плакала? Пошли домой, Маргарита.
– Эй, москвичи, нам понятые понадобятся! Сейчас наши приедут и будут тело искать.
– Ты, Беляков, с дуба рухнул? На девушку эти отморозки напали, видишь, побили? Могла и она под теми камнями оказаться, если бы их демон к себе не забрал.
Беляков подошел поближе к провалу, заглянул туда с опаской, плюнул на траву и сказал:
– Это они тебя не знали, Маргарита. Им бы на километр тебя обойти. Сколько ты у нас? Дней десять? А сколько трупов наваляла!
– Но ты-то еще жив, – ответила Грета. – Если я такая роковая, следовало бы с тебя начать. А никак не с деда, которого не знала и тем более, не с девочки. Господи, как их только земля носит! Может, вместо того, чтобы этих двоих оттуда вытаскивать, оставшихся туда скинуть?
– Дело говоришь. Вот придет Вячеслав Михайлович, велит скинуть – не поверишь, с радостью лопатой поработаю.
– Ты что, ему позвонил? Могли бы хоть родню поберечь. Ведь тело еще не найдено, – сказал пожарный.
– Найдут, не сомневайся. Ведь найдут, да, Олежек? Пойдем, золотой мальчик, покажешь дело ручонок своих поганеньких.
Руслан сказал:
– Пошли к воротам. Там Кира подъехал, а машине встать негде – полгорода собралось.
У ворот, действительно, было не протолкнуться. На входе стояли полицейские и никого не впускали. Шеметов, стоящий с кем-то в белом халате, поглядел на Грету и попросил собеседника обработать ей лицо. Тот усадил ее на подножку «скорой» и занялся ее ухом, приговаривая: «Все заживет, моя хорошая, только вот скобочку бы надо поставить». Какая-то крутая тачка упрямо гудела клаксоном, пытаясь проехать к воротам. На нее никто не обращал внимания. Наконец, приоткрылась передняя дверца и вылез крупный парень. Он стал распихивать стоящих. Зеваки неохотно отступали, но их место сразу занимали другие. Шеметов ему сказал: