– А что же он на выкуп не согласился?
– Из чувства противоречия. Из-за сказки о наследстве опять же. Решил он на Кате жениться и в Америку наследником уехать.
– Ни фига себе! Я что, под наркозом за него вышла бы? – возмутилась Катя. – Да и замужем я как-никак.
– Теперь уж и не узнаешь, что он там напланировал. Нашли его мертвым. То ли покончил с собой, то ли убили его. Наличных ни копейки. Так что тот, кто его убил или рядом был, когда он на себя руки наложил, здорово поживился. А может, те, кто его нашел.
– Где же Генка?
– Будем искать и надеяться, – сказал Шеметов. – Да, Таня, тебе придется покойницу опознавать.
– Ужас какой! Мне сказать, что она на Грету похожа?
– Ни на кого она не похожа, обгорела вся. Но есть у нее особая примета. Маргарита, повернись! Вот здесь у покойницы здоровенная родинка, запоминай.
– Ага, значит, на правой ягодице… Грета, а ты на пляже в стрингах не красовалась?
– Нормальный у меня купальник, консервативный.
– Все, договорились. После 11-ти придешь в отделение. Скажешь, что она пропала с вечера, когда точно, не знаешь. Когда пожар начался, зашла к ней, а ее нет. Примету не сразу вспомнишь.
– А как они догадаются, что это Грета?
– Один уже высказал робкую надежду, что это она… Маргарита, не догадываешься, кто?
– Понятно, Беляков.
Новое имя
Прикорнув дома на два часа, Шеметов заспешил на службу. По-свойски зайдя к новому начальнику, он спросил: «Пришел приказ?» и услышал утвердительный ответ. Обсудив порядок сдачи дел, он пошел к оперативникам. Там, хотя официально ничего не объявляли, уже все знали. Временно назначался на должность заместителя Сашка Огородников.
– Иван Иванович, почему временно? – спросил один из сослуживцев.
– Тебе какую версию огласить? – спросил благодушно настроенный Шеметов.
– А что, их несколько?
– Ты опытный опер, должен знать, что версий должно быть несколько.
– Основную давайте, – засмеялся опер.
– Основная – звание.
– Так очередное звание присвоить можно.
– Не только можно, но и нужно. Давно пора. Но… не присвоят.
– Почему?
– А чтобы в должности не утвердить.
– А почему?
– Тут тоже несколько версий, но при всех я их озвучивать не буду.
Когда он оказался с Огородниковым с глазу на глаз, то спросил:
– Саша, желаешь выслушать версии подполковника Шеметова?
– Просто жажду!
– Речи будут неприятные, но необходимые. Должен я тебе последнее напутствие дать. Итак, почему тебя в должности не утвердят? Не мотай головой, все хотят повышения, это естественно. И есть еще малюсенькая надежда, что все-таки тебя назначат. Но это в том случае, когда в борьбе за кресло сойдутся два борца одной весовой категории. Вот тогда, чтобы никого не обижать, тебя выдвинут проходной пешкой. Главная причина – ты новому начальству не потрафил. Уж не знаю, чем, тебе видней. Совет тебе – мосты наводить. Служить еще долго. Официальной причиной станет твоя промашка в деле нападения на дом Васильевых…
– Иван Иванович!
– Да. Полковник спросил меня, кто отвечал за поиски бандитской машины. Я ответил, что поручил это тебе, ты и ответить должен за все. Его это устроило, поэтому не спросил, кто конкретно по Чирка усадьбы проверял. А ведь это ты с Сенечкой был. Лично пошел, чтобы нижние чины уважаемых людей не обидели. И не доглядел. Как это получилось, Саша?
– Мы зашли к ним, а хозяйка во дворе цветы комнатные пересаживает. На въезде земля, горшки, цветы. Где тут машине проехать? Мы и не пошли дальше.
– Отговорка свежеиспеченного сержанта, сам понимаешь. А вывод какой?
– Какой?
– Хозяйка в теме.
– Да это козе понятно…
– Если бы ты обнаружил гостей сразу, остался бы жив Николай… С другой стороны, возможно, что был бы ты награжден какой-нибудь государственной наградой … посмертно. И еще. Пришла к тебе гражданка Кузнецова Анна Кузьминична…
– Кто?
– Анька Радио. Она ведь дело сказала. Не покупал Николай Васильевич горячительного никогда. Если бы еще кто пострадал, тогда понятно. А если он один – значит, отравили его умышленно. Плохо то, что ты не прислушиваешься к гражданам. Еще хуже, что старуха молчать не будет, и о твоем промахе только мертвый не услышит. Твое дело, Саша. Не любо, не слушай. Но хотя бы сделай вид, что услышал.