– Если ты маленькой была, почему тебе, а не родителям?
– Они выпивали…
– А ты знала о завещании? Оно не пропало за это время?
– Ну конечно, знала. Какой тут секрет? А когда я у нее была, тетя Таня сказала, где лежат документы.
– Квартиру будешь продавать?
– Можно подумать, у меня она не единственная?
Гости поуспокоились. Екатерина Сергеевна даже предложила помочь с оформлением наследства. Татьяна Ивановна сказала:
– Я, собственно, и так собиралась возвращаться. Скоро двадцать пять, пора фотографию менять в паспорте…
Екатерина Сергеевна предложила:
– Давай к нам в поликлинику.
– А смысл? Зарплата небольшая, перспектив никаких.
– Не в регистратуру. В бухгалтерию.
– Образования нет.
– Знаю я образованных. Нужны люди с головой на плечах и знанием компьютера.
– Спасибо. Я подумаю.
Вечером, когда Татьяна Ивановна домывала посуду, позвонила Таня. До нее с трудом доходило, что подруги больше нет. Татьяна Ивановна терпеливо объясняла, как получилось, что не известили землячек. Постепенно Таня сживалась с этим известием, но одновременно в ее голосе прорывалось и недоверие к собеседнице. «Угораздило язык распустить!» – с досадой подумала Татьяна Ивановна, вспомнив о недавнем разговоре. И обратилась с просьбой: выяснить, как оформить подхоронение. Таня переключилась на технические вопросы и распростилась с собеседницей уже дружелюбно.
Назавтра Татьяна Ивановна долго изучала вакансии в Бюро занятости. Вышла она в полной растерянности: ни в торговлю, ни кондуктором идти не хотелось. Не глядя по сторонам, она брела по мокрой листве. И ноги сами вывели ее к родной поликлинике. «Я – Маргарита Пурит» – еще раз сказала она и стала подниматься по ступенькам.
ИСТОРИЯ ДЕМОНА, РАССКАЗАННАЯ Е.И.ТУМБАСОВОЙ В КНИГЕ «УТЯТИНСКИЙ ЛЕТОПИСЕЦ»
Корабль вынырнул из подпространства в незнакомой галактике. Остановка была вынужденной: Га-хорр-уахх слабел. Когда Система сочла, что положение критическое, она приняла решение попытаться найти хотя бы какую-нибудь примитивную цивилизацию, обладающую эмоциональным излучением. И как по заказу, ближайшая планета оказалась именно такой. Излучение позволяло хозяину комфортно существовать сколь угодно долгое время до подхода спасательной службы. Установив на орбите маяк, Система приняла решение опуститься на планету в темное время суток. И надо же такому случиться: уже на подлете корабль поразил природный электрический разряд большой мощности! Это не имело бы фатальных последствий, если бы он был к нему готов. Но сканирование планеты показало, что она находится на начальном этапе освоения техники, и корабль не включил защиты. Единственное, что смогла сделать Система – это отделить капсулу с хозяином и системой жизнеобеспечения и посадить ее там, где в данный момент находилось минимальное количество живой органики.
Капсула легко вошла в мягкую почву холма и зарылась в грунт на несколько метров. На поверхности бушевал пожар, вспыхнувший от пламени из сопла при торможении. Горело здание, построенное из местной растительности. Вокруг него в земле хранились останки аборигенов. Хорошо, что электронный мозг все-таки успел откорректировать места падения и корабля, и капсулы: корабль рухнул на другой берег водоема, тоже на место хранения останков аборигенов. Там, конечно, разрушения оказались значительнее. От взрыва произошло смещение почвы, часть берега стала островом. Но зато никто из живых аборигенов не пострадал.
Га-хорр-уахх оживал. Неподалеку находилось небольшое поселение, откуда исходила волна эмоций. Люди желали удовлетворения физиологических потребностей; желали власти, любви, зла и добра и эквивалента всего – денег. Как несовершенна эта цивилизация! Они живут в среднем пятьдесят оборотов их планеты вокруг светила – примерно треть жизненного цикла хорреанина. И никогда не совершали перерождения. А все потому, что неразумно расходуют свои эмоции.
Кодекс планеты Хорр запрещал использование экстрим-энергии без соглашения с правительством планеты. Такое соглашение было заключено с планетой Ирит, и именно туда направлялся Га-хорр-уахх для перерождения, и если бы не произошла непредвиденная потеря энергии, он сейчас уже начинал бы новый цикл.
Га-хорр-уахх не имел полномочий заключать соглашения. Он мог всего лишь использовать энергию, испросив разрешения у каждого индивидуума. И, согласно кодексу, он каждый раз должен был предлагать обмен. Это не был умышленный обман, подобный тому, как на этой планете путешественники в обмен на дешевые цацки получают от диких племен драгоценные камни. Чтобы обойти эту этическую задачу, кодекс предписывал предлагать аборигену самому назначить цену своему выбросу. И ни в коем случае не принимать его в дар, ибо это означало бы предложение дружбы.