– Ира привязана к Утятину.
– А ты привязан к Москве?
– Я живу в Подмосковье. К местности я не привязан, и Утятин мне нравится. Но мой бизнес завязан на центр.
– А сколько тебе нужно заработать, чтобы завязать со своим бизнесом? – спросил Коля.
– Деньги в бизнесе – не главное. Есть еще человеческие взаимоотношения и обязательства. Чтобы со всем этим развязаться, потребуется, как минимум, несколько месяцев… а может быть, и лет.
– Да, перспективы у наших невест неясные, – пробормотал Иван Иванович.
Коля, почувствовав, что в воздухе возникло напряжение, попросил:
– Иваныч, рассказал бы ты, чем инспекторшу ущучил.
– Пусть это будет мой маленький секрет.
К этому времени за столом их осталось четверо. Вернулся Юра и, услышав последние фразы, включился:
– Мне, когда Надя рассказала, подумалось, что она просто деньги вымогала.
– Нет, она Елене Игнатьевне мстила.
– А как же вы убедили ее, что не надо этого делать?
– Напугал.
– А чем?
– Знаешь, как немцы говорят? Что знают двое, то знает свинья.
– Клянемся, что никому не скажем! Я своей Машке точно не скажу, иначе весь город будет знать, – сказал Коля. – Да и задним числом Акименко опеку не отыграет.
– Ладно, скажу. Собственно, Елена Игнатьевна сама мне путь подсказала, когда подлеца назвать отказалась. Я Акименко очень простодушно сказал: понимаю, что вы действуете в интересах другой стороны.
– Какой стороны?
– У ребенка есть бабушка и дедушка со стороны отца. Если опека отказала материнской стороне, будем искать отцовскую. Тем более, генетический материал некоторых наиболее подозрительных в смысле морали граждан у нас хранится.
– Какой материал?
– Помнишь, в позапрошлом году групповуха была?
– А, ты про семеновских? То есть, ты имеешь в виду, что там и Борьку ее проверяли…
– Ну да.
– Так это Борька?!
– Это точно не Борька. Но она-то в этом не уверена!
– И на такой мякине ты эту воробьиху провел?
– Не только. Во-первых, она не может быть уверена, что ее сынуля в этой пакости не замешан, потому что знает, что он мерзавец и на все мерзкое способен. Во-вторых, у этих гаденышей родители все непростые. И когда их трясти начнут, они узнают, чьей ретивости обязаны.
– Да, Иваныч, был ты правильный мент, а стал аблакат! – сказал Тихоныч.
– То есть я неправ? – ухмыльнулся Шеметов.
– Почему ты не пристрелил эту пакость?
– Казнь ему Зоина мать назначила. Вот пусть живет и боится, что все всплывет.
– Вань, ты знаешь, кто девочку погубил? И молчишь? – возмутился Коля.
– Так решила Елена Игнатьевна.
– А тебе сказала?
– Никому не сказала.
– То есть сам догадался.
– Коля, я в прошлом, как Тихоныч сказал, правильный мент. Мне ли не знать?
– Иван Иванович, вы не правы, – сказал Юра. – Могут подозрения возникнуть на невинных людей.
Шеметов кивнул:
– Елена Игнатьевна это учитывает.
– Как?
– Вот скажите, ваши отношения с ней после смерти Зои не изменились?
– Она сама изменилась ужасно. Но отношения, в общем, нет.
– А у вас?
Коля и Тихоныч помотали головой. Константин подумал и сказал:
– Мы практически не общались раньше. По-соседски «Здравствуйте» да и все. Потом так получилось, что я Зою крестил. Вроде как родственники. При встрече разговариваем.
– Вот! Понимаешь, Тихоныч, Юра и Коля – местные. Никому в голову не придет подумать о них плохо. А тебя народ не знает. Но некоторые подробности биографии, извини, торчат из тебя, как иголки из мешка. И сомнения в твой адрес вполне могут быть высказаны. Но-но-но, не мечи молний! На чужой роток не накинешь платок. Елена Игнатьевна это учитывает и демонстрирует свою приязнь к тебе, оберегая от кривотолков.
Назавтра распогодилось. Вышли из зимухи еще затемно. Константина трясло то ли спросонок, то ли от новизны обстановки. Тихоныч на ходу объяснял новичку, что первая хитрость русака: прыг-скок туда и обратно, и в сторону. Сиганул далеко и снова спокойный ход. Ружьё нужно взять наизготовку и смотреть внимательно. Не надо останавливаться, а всё время идти. Зайцев здесь прорва. Но не дай бог неаккуратно обращаться с заряженным ружьем…
– Да ладно, я загонять буду, стрелять пока подожду…
Старик с досадой махнул рукой: «Не охотник ты!» и убежал вперед.
Вечером позвонила Ираида Семеновна. Константин ответил ей, что за весь день винтовку с плеча не снял, и убил только ноги, что все прочие охотники с опытом, и стреляли по зайцам, а не по нему. Что зайчиков жалко, что они очень здорово прыгают и запутывают следы. Что отдыхом вполне доволен, но в охотничьей компании годится только в кашевары. Что завтра с утра они еще походят, но к обеду будут дома.