– Да и сейчас их нет, Петя! – продолжал улыбаться Холодов, подчёркивая этим особое уважение к бывшему сотруднику. – Мы с тобой были и всегда будем друзьями. А у настоящих друзей секретов друг от друга по определению быть не может!..
– И тем не менее, какой-то секретик всё-таки возник? – настороженно посмотрел на друга Пётр.
– Просто дело такое… – неуверенно начал говорить Михаил, – требует особой осторожности… И касается оно нашего с тобой общего знакомого, бывшего нашего начальника отдела, подполковника Кузнецова Александра Ивановича…
– О-о-о, всё, что связано с Кузнецовым, действительно требует особой осторожности! – воскликнул Пётр. – Мне из-за этого гада пришлось уволиться из органов как раз потому, что был я тогда не очень осторожен с ним!..
– Вот-вот. Теперь ты меня понимаешь… И пригласил я тебя, чтоб сообщить…
– Что к нам едет ревизор! – смеясь, перебил Пётр.
– Да уж лучше бы ревизор, причём самый страшный ревизор, чем иметь дело с этим, как ты правильно заметил, гадом!..
– Вот именно, с хитрым умным предусмотрительным и очень скользким гадом… Я ведь тогда уже чётко понял, что он использует оперативную информацию, собранную нами о подозрительных деловых операциях некоторых предпринимателей, чтобы через их шантаж присваивать себе либо часть их акций, либо вообще завладевать их бизнесом!
– Но расколоть тебе его тогда не удалось…
– Потому что он именно очень осторожен и хитёр! – поднял обе руки вверх Пётр, как бы демонстрируя этим уровень хитрости Кузнецова.
– Да, он ни разу не оформил ни одну акцию и ни одно предприятие на себя… Всё время на кого-то… – подтвердил мнение друга Михаил. – А у тебя на руках были только ничего не доказывающие следствию и суду заявления о его методах шантажа и вымогательства от нескольких отчаявшихся от безысходности пострадавших… И тебе пришлось уволиться, как правильно сам же говоришь, из-за недальновидной неосторожности…
– Ну а что я мог доказать! Тем более что сами заявители испугались и дали задний ход… А он пошел на меня в атаку, дескать, оболгал честного заслуженного ветерана!.. И я, чтоб не обострять ситуацию, – взмахнул рукой Пётр, словно отбиваясь от продолжающего наседать на него Кузнецова, – подал рапорт на увольнение…
– Но он, буквально через месяц после тебя, тоже уволился… – усмехнулся Михаил.
– Видно, почувствовал, что раз я нащупал его ахиллесову пяту, то всё-таки лучше вовремя смыться! – засмеялся Пётр.
– Тем более что наворовал он тогда изрядно, и решил уже серьёзно заняться бизнесом… – вздохнул Холодов.
– Но всё же, он опять как-то проявил себя, да?
– Ты прав, Петя. Ещё как проявил! – Михаил раскрыл лежащую перед ним папку. – Вот, посмотри, сразу пять заявлений от новых пострадавших! Причём они не сговаривались! Это говорит о масштабах деятельности жулика…
– И опять, конечно же, это только заявления, не подкреплённые официальными документами?
– Ну не зря ж ты заметил, что он очень хитёр… – усмехнулся начальник отдела. – Одни заявления! А отжатые им у пострадавших предприятия, как всегда, оформлены не на него!.. – И что мне с этими пустыми бумажками делать? – развёл в разные стороны руки Михаил.
– Ты меня позвал, чтоб спросить об этом? – улыбнулся Пётр.
– Ну если что присоветуешь, буду только благодарен… Но позвал я тебя не для этого.
– А для чего же?
– Из пяти вот этих заявлений, – Михаил показал на папку, – три написаны бывшими владельцами трёхзвёздочных гостиниц…
– Понял… – почесал в задумчивости темечко Пётр. – Я рассказал тебе в нашем последнем телефонном разговоре, что скоро стану владельцем сразу семи гостиниц… Правда, очень скромных, придорожных… Но тем не менее…
– Быстро соображаешь… – похвалил друга Холодов.
– А он, узнав о моих гостиницах, тоже быстро сообразит… – усмехнулся Пётр.
– Да, и узнает он о них очень скоро: у него есть надёжный источник информации. А дальше станет активно думать, как завладеть ими… И хотя у него просто не может быть никакого компромата на тебя по причине твоей патологической честности, – улыбнулся Михаил, – завладеть ими он всё равно попытается… Но тем опасней такая ситуация для тебя…
– Почему? – удивился Пётр.
– Зря я похвалил тебя за сообразительность… – в прищуре глаз друга Пётр увидел тревогу.
– То есть ты хочешь сказать, что может быть силовой приём?..
– Да, как в вольной борьбе… когда попавший в силовой капкан сам просит о пощаде, соглашаясь со своим поражением… – Холодов говорил тихо, но, казалось, что он буквально кричал об опасности. – Информацию о твоих гостиницах он наверняка уже получил, и теперь просто будет ждать, когда ты вступишь в наследство, чтобы тут же отжать у тебя всё…