— Это все? Закончил ли ты исповедь?
Мужчина ответил:
— Да. Закончил.
Старец прочитал над ним разрешительную молитву. Мужчина был готов уйти, открыл дверь, но старец Порфирий сказал ему:
— Подожди. Я хочу тебе сказать кое-что.
Мужчина повернулся к нему, а сам про себя подумал: «Ну вот, а еще говорят, что он святой и все видит. Ни о чем он не догадался, не знает, что я скрыл от него». А старец, глядя ему в глаза, произнес:
— Разреши мне дать тебе совет. Женщину, с которой ты изменяешь своей жене, не привози больше в тот отель в Афинах, где всегда с ней бываешь. Кто-то из твоих сыновей-студентов может тебя увидеть и очень сильно огорчится и обидится на тебя. Если же страсть твоя так сильна, что не можешь остановиться, уезжай подальше, чтобы тебя никто не видел.
Мужчина потерял дар речи от удивления. Он был поражен, что старец знал о его грехе, но не говорил о нем с гневом, а проявил уважение к нему. Насильно даже исповедь не может произойти. Заставить человека исповедаться нельзя — если он сам не хочет этого. Сам должен этого хотеть и сам об этом сказать.
А старец не только не ругал его, но и подсказал, как удобнее грешить, напомнил, что надо быть осторожным, чтобы сохранить хорошие отношения с детьми. Вы можете себе это представить?
Почему старец Порфирий это сделал? Неужели чтобы Господь оставил этого человека? Нет. Но нужно быть святым, чтобы кому-то такое сказать. Старец знал, что будет дальше. Он сказал ему:
— Я дал тебе совет. Но это не все. Я буду усердно молиться за тебя Богу, и Он не оставит тебя.
Прошло время, и этот человек действительно изменил свою жизнь. Тогда он приехал к старцу и, стоя на коленях, с плачем исповедал этот грех. А потом сказал старцу Порфирию:
— Батюшка, ты меня тронул тем, что не стал меня ругать, не стал пугать меня. Во мне все перевернулось. Я вдруг понял, что, поскольку ты не принуждаешь меня, я должен сам себя заставить измениться. Ты сумел, не осуждая меня, помочь мне.
Как прекрасно исправлять кого-то, никогда с ним не ссорясь! Как хорошо, когда человек по твоим глазам понимает, что ты хочешь ему сказать, когда чувствует твою любовь и отвечает тем же. И куда бы он ни шел, он всегда вернется, потому что благость твоей души обязательно позовет его обратно. Так сделал и старец Порфирий. Тот человек изменил свою жизнь без давления. Как это прекрасно и правильно! Чтобы никто нас не заставлял силой что-то делать. Чтобы мы могли чувствовать себя в Церкви свободно и подвизаться — как говорят святые — любочестием, с радостью говоря: «Разве я могу быть таким неблагодарным по отношению к Господу, Который все видит, все знает, Который меня не наказывает, а дает мне годы жизни, дает мне всё новые удобные случаи проявить свою любовь, постоянно дает возможности стать лучше? Нет, я ни за что не буду таким!»
Наш Бог — добрый и милосердный, Он не какое-то страшилище, которое вечно принуждает нас. Так давайте воспитывать и своих детей без психологического давления, давайте не будем пугать их. Тот строгий, ужасный бог, который ругает нас, который кажется чудовищем, — это не наш Бог!
Старец Паисий рассказывал, что его мать с малых лет научила его молиться, не говоря ему никогда о молитве. «Когда мы были маленькими, — вспоминал он, — мы говорили про себя: “Господи Иисусе Христе, помилуй мя!” Наша мама никогда не заставляла нас произносить этого, не требовала: “Помолитесь”. Мы просто слышали, как она произносила: “Господи Иисусе Христе, помилуй мя!” — когда месила тесто для хлеба».
Так и надо жить. Занимайся своими делами, а другого оставь в покое. Не возись с ним. Заботься о спокойствии своей души, и он почувствует это благоухание, он его поймет. Мать старца Паисия доставала еду из печи и снова произносила молитву, падала вилка на пол — она не нервничала, разбивалась чашка — его мать молилась. «Это она нам передала, — говорил старец. — Мы получили очень правильное воспитание, нас не раздражали. Дома мы чувствовали себя как в раю, мы любили оставаться дома, и это было утешением для наших родителей».
Сравните эти слова со словами юноши:
— Когда я прихожу домой, я не чувствую радости. Я не люблю свой дом, хотя он большой, хороший, устлан коврами, с кондиционером, но он мне не нравится, мне неприятна обстановка в нем.
Задумайся, почему твой ребенок дома не чувствует себя так хорошо, как чувствовал себя старец Паисий в своем доме?
Однажды ко мне пришла мать одного молодого человека и сказала:
— Батюшка, мой сын ходит к тебе на исповедь уже в течение шести месяцев, а так и не бросил курить! Что ты делаешь столько времени?