Часовой душ и плевать на то, что кто-то ломится снаружи. Если не промою свою черную копну волос – получу от коллег подколы на всю ночь. А мне этого перед сменой ну никак не надо.
Выключила воду, вытерлась насухо, надела новое черное нижнее белье. Верхняя часть состояла из пуш-апа и плотной ткани на тонких бретельках. У меня грудь не очень большая, второй размер, вот и приходится прибегать к такому белью, чтобы казалось немного больше, чем есть на самом деле. С нижней частью было все нормально и просто – ничем непримечательные наглухо закрытые черные трусы. Сверху накинула халат и пошла в комнату с новым вставленным окном.
Первым дело, что я сделала, придя в комнату, занавесила окно, потом при помощи бытовой магии создала воздушный фен и высушила волосы, проведя по ним всего два раза – вниз и вверх. Достала из шкафа форму не академическую, а ту, что надеваю каждый раз на дежурство и облачилась в нее. Поверх нижнего белья черная тонкая майка, черные капроновые колготки, такого же цвета узкие идеально выглаженные брюки, белая рубашка, галстук и в довершение приталенный пиджак тоже черные. Осталось надеть пальто и сапожки на тонком высоком каблуке. Но это я все сделаю позже, когда навещу соседку и подругу. Совсем про нее забыла.
Тихий стук в дверь и зареванная Мина появляется на пороге.
– Впустишь? – жду ответа от подруги, а сама крепко сжимаю в руке флакон с успокаивающим зельем.
– Заходи.
Мина пропускает меня, заходит сама, закрывает дверь на замок и ложится на кровать.
Я стою пару минут над ней, а после сажусь в кресло. Наши комнаты похожи мебелью, ее расположением, люстрой и светильниками что висят над кроватью и письменным столом. Единственного чего здесь нет – книжной полки с множеством больших и малых томов, ну и мишени висящей на двери с острыми кинжалами.
– Ты как? – глупый вопрос. Она целый день проревела, но я все равно задаю ей его.
– Не знаю. Плохо, наверное. Одно дело восхищаться им на расстоянии, любить его на расстоянии, зная, что, скорее всего он больше никогда не посмотрит на тебя и единственный раз, что между нами было, навряд ли вспомнит, потому, что таких как я у него было сотни, если не больше. Другое дело узнать, что он женится. Ты же знаешь все Рина! Зачем тогда спрашивать?!
– Чтобы, наконец, до тебя дошло, что жизнь на нем не заклинена. Вокруг столько парней красивых, сильных, умных. А ты все о нем и мечтаешь с первого курса.
– А как о нем не мечтать?! Помнишь, как он нам помог, сопливым первокурсницам в ночь посвящения? Я вот никогда не забуду его сильные руки, так виртуозно размахивающие мечом.
Я тоже не забуду ту ночь, огромных троллей в темном проулке, что решили развлечься с четырнадцатилетними девчонками, как не забуду и то, что Эмиль предложил мне на следующий день. Мясной пирог в знак благодарности от нас с Миной он не принял, сказав, что мы ему ничего не должны, а после отбоя заявился ко мне в комнату в одних штанах и предложил переспать с ним. Поистине унизительное предложение, глубокое чувство стыда, а когда выпускник получил от меня отказ, пошел к Мине.
К сожалению, как я говорила ранее, к светлым вампирам относились как к мусору или развлечением на пару деньков. Нас не считали ровней и поэтому каждый аристократ мужского пола мог свободно подойти к светлой вампирше и предложить интим, ну или запудрить мозги, рассказывая как он влюблен и готов женится, лишь бы заполучить секс. Поэтому среди нас встречались и те, кто уже с раннего возраста вел вот такую вот жизнь. Аристократки же берегли себя до замужества. Хотя я в этом очень сильно сомневаюсь.
Отчетливо помню, как собиралась в то утро и мысленно ругалась на темного вампира, а когда, наконец, была готова, повесила сумку с учебниками и тетрадями на плечо, вышла из комнаты и увидела Эмиля, застегивающего ширинку на своих штанах и краснеющую подругу. Мина обратила на меня внимание только тогда, когда вампир скрылся из виду. А потом он уехал на практику и приехал только через восемь месяцев на выпускной, получить золотой диплом магистра. Я прекрасно помню тот день и Мину, которая светилась счастьем. Подруга влюбилась в него, говоря какой он нежный был в ее первый раз и старался сделать все, чтобы боль не ощущалась вовсе. Она ждала его все это время, и когда я заводила речь об Эмиле и что подруге не стоит его ждать, она воспринимала мои слова в штыки. А ведь он с ней даже не попрощался! Не сказал «спасибо» за ночь! Ничего! Он ее даже не помнил, когда Мина подлетела к нему на выпускном балу вся такая красивая в безумно дорогом платье и обняла его. Эмиль просто скривился, просто схватил ее руки и легонько оттолкнул от себя, сказал, что не знает ее и дальше как ни в чем не бывало, продолжил общаться со своими друзьями, потягивая игристое вино из фужера и придерживая за талию свою однокурсницу.