На верхней платформе квадратной башни справа от него мальчишка лет девяти-десяти сражался с тем, что было когда-то сигнальным воздушным змеем: старался удержать его над головой, пока с неожиданным порывом ветра потрепанный шелковый дракон не взвился внезапно в воздух, кувыркаясь и крутясь. Ганос Паран уставился на змея. Длинный хвост дракона поблескивал серебром в полуденном солнце. Этот хвост, припомнил Паран, сверкал в небе над крепостью в день захвата.
О чем тогда сигналили обороняющиеся?
Беда. Помогите.
Паран глядел, как воздушный змей поднимается все выше, пока не потонул в несомом ветром дыме.
Услышав знакомое проклятие, Паран повернулся и увидел Высшего мага войска, который продирался через кучку детей на верхней площадке лестницы, морщась, как будто протискивался через прокаженных. Рыбий хребет, зажатый в его зубах, сердито прыгал вверх-вниз, пока маг шагал к Первому Кулаку.
– Могу поклясться: их больше, чем было вчера. Как такое возможно? Они же не выпрыгивают из чьего-то бедра сразу подросшие?
– Выползают из пещер, – сказал Ганос Паран, снова взглянув на вражеские ряды.
Ното Бойл хмыкнул.
– И кстати. Кто бы подумал, что пещера – пригодное место для жилья? Грязь, сырость, паразиты. Начнется эпидемия, помяните мое слово, Первый Кулак, а войску и без того уже досталось.
– Дай команду: пусть кулак Буд соберет бригаду зачистки, – сказал Паран. – Какие взводы залезли в склад рома?
– Седьмой, десятый и третий – из второй роты.
– Саперы капитана Речушки.
Ното Бойл вытащил изо рта хребет и пригляделся к розовому пятнышку. Потом перегнулся через стену и сплюнул что-то красное.
– Так точно, сэр. Ее.
Паран улыбнулся.
– Вот и ладно.
– Так точно, будет им урок. Только если они растревожат новых паразитов…
– Это дети, маг, а не крысы. Осиротевшие дети.
– В самом деле? От этих бледнокожих у меня мурашки. – Он снова взял в рот хребет, который закачался вверх-вниз. – Скажите еще раз, чем тут лучше Арэна.
– Ното Бойл, как Первый Кулак, я отвечаю лишь перед императрицей.
Маг фыркнул.
– Вот только она мертва.
– Стало быть, я не отвечаю ни перед кем, даже перед тобой.
– В том-то и проблема, сэр. – Ното Бойл кивнул в сторону вражеского лагеря, мотнув рыбьим хребтом. – Суетятся. Будет новая атака?
Паран пожал плечами.
– Они еще… не пришли в себя.
– Знаете, если они попробуют разоблачить наш блеф…
– А кто сказал, что я блефую, Бойл?
Маг что-то укусил, от чего поморщился.
– Я хочу сказать, сэр, никто не станет спорить, что у вас талант и прочее, но если вон тем двум командирам надоест бросать на нас Водянистых и Покаянных… если они поднимутся и пойдут сюда сами, то… Я только об этом, сэр.
– Кажется, я недавно отдал тебе приказ.
Ното нахмурился.
– Кулак Буд, так точно. Пещеры. – Он собрался уходить, но помедлил и обернулся. – Знаете, а они видят. Как вы стоите здесь день за днем. Насмехаетесь над ними.
– Интересно… – задумчиво пробормотал Паран, снова обратив взор на вражеский лагерь.
– Сэр?
– Осада Крепи. Семя луны висело над городом. Месяцы, годы. И его повелитель никогда не показывался на глаза до того дня, как Тайшренн решил, что готов сразиться с ним. Но что, если бы он показался? Если бы каждый проклятый день выходил напоказ? Чтобы Однорукий и остальные могли остановиться, взглянуть вверх и увидеть, что он стоит там? Серебряные волосы вьются на ветру, Драгнипур черным зловещим пятном расплывается за спиной.
Ното Бойл помусолил зубочистку.
– А если бы он показывался, сэр?
– Страх, Высший маг, требует времени. Настоящий страх, от которого тает мужество, от которого слабеют ноги. – Он покачал головой и взглянул на Ното Бойла. – Впрочем, это ведь не в его стиле. Знаешь, а я скучаю по нему. – Он хмыкнул. – Только представь.
– По кому, по Тайшренну?
– Ното, ты вообще понимаешь хоть что-нибудь из того, что я говорю?
– Стараюсь не понимать, сэр. Без обид. Вы говорили о страхе.
– Не растопчите ни одного ребенка внизу.
– Как получится, Первый Кулак. И потом, их слишком много.
– Ното!
– Мы – армия, а не детский приют, я только об этом. Осажденная армия. Малочисленная, окруженная, растерянная, – кроме тех случаев, когда помирает от ужаса. – Он снова вынул изо рта рыбий хребет, выдохнул со свистом через зубы. – Пещеры полны детей – что с ними со всеми делали? Где их родители?
– Ното!
– Их надо вернуть обратно, я только об этом, сэр.
– А ты не заметил – сегодня первый день, когда они наконец ведут себя как обычные дети. О чем это говорит?