Я махнул рукой.
– Ты знаешь Отто? – спросил я, пока мы решили устроить перерыв.
Настоящий купол забирал много сил, особенно, когда я держал его один.
– Оттордиуса? Оттельпа? Оттолпарию? О ком ты? Я знаю всех, – ответила Дру.
Ах да, она же сама называет их.
– Октавиуса, – пояснил я, – я знаю, что Отто не очень-то подходит для сокращения, но я сделал именно так.
Она просмаковала имя, повторив его несколько раз. Потом сказала, что исправлять на стене не будет, – это может породить путаницу. Я же сокращал не для этого, у меня и в мыслях не было усложнять работу Дру. Так что я промолчал. После этого она наконец-то сказала:
– Да, я знаю его, он такой же, как ты. В смысле, такой же сильный. Держит купол. Иногда он помогает и мне – когда после Войн много имен приходится зачеркивать, он приходит со своим мелком и помогает мне с доской. Иногда он приходил вместо Найссера и Норбертария, чтобы рассказать новости. Одним словом – он очень хороший.
Я так и знал. Дру его одобряет.
– Я хочу с ним подружиться, – произнес я, – а для этого мне нужно развить свою способность, повзрослеть, как он говорит. И еще мне нужно делать полезные дела.
Дру провела ладонью по моему плечу в одобрительном жесте:
– У тебя получится, – сказала она, – у тебя уже получилось. Купол ты поднял.
Я посмотрел вокруг. Работа Дру находилась на отшибе – тут было мало народа и, я думаю, многие сейчас были заняты обедом, чтобы глазеть на нас, так что никто не видел моего подвига. Не до конца совершенного, но все же.
– Да, – согласился я, – но поднял недостаточно, он закрыл тебя только наполовину.
– Глупый, – заключила она, – неужели ты думаешь, что если бы кто-то из вас мог поднимать купол достаточно, чтобы быть защитником в одиночку, вы бы работали вместе? Нет, это работает не так. Купол никогда не оставит тебя без защиты, а значит, когда ты один, купола не хватит на другого, даже на самого маленького. Чем больше вас, тем больше купол. Это форма социального взаимодействия – и никак иначе.
Меня обрадовали ее слова. Значит, я уже справился. У меня получилось. Меня не огорчило, что в одиночку я не могу никого защитить, – себя-то могу. И это главное. Наверное, когда я уйду отсюда, Деду и остальным будет сложнее без меня, но меня это не волнует. Это будут уже не мои проблемы.
Я стал на шаг ближе к получению нужной информации. На шаг ближе к Отто.
– Отлично, – обрадовался я, – я справился. Осталось еще немного: меньше гулять и постараться быть полезным обществу, в остальном я…
Дру тоже заулыбалась.
– Я знаю, что ты справишься. Друзья делают нас лучше. Я думаю, что Отто тот друг, что тебе нужен.
Я был рад, что она поддерживает меня. Потому что для меня Дру была больше, чем друг. Она была единственным светлым, что я видел во тьме этого мира. И если я, правда, смогу уйти, то точно заберу ее с собой.
– А теперь – время подкрепиться, – сказала она и пригласила меня пообедать. Я, чувствуя, как много сил ушло на купол, не видел смысла отказываться – возможно, я недооценил Дру, и она, как и мой прадед, запасливая.
Она подошла вплотную к стене и села, скрестив ноги. Я сел рядом. Пол ее работы был не такой мягкий и влажный, как земля, но достаточно комфортный.
Дру, протянув руку, достала принесенную мной для нее банку и, откупорив ее, поставила передо мной:
– Ешь. Ты голодный.
Я, правда, был голоден. Именно тот голод, который не желание почувствовать вкус, а желание выжить, и я не мог ему сопротивляться. И даже не хотел.
– А ты? – спросил я.
Если бы рядом была не Дру, а кто-то другой, то подобный вопрос даже не появился бы в моей голове. Он бы даже в глубине сознания не возник. Какое мне дело до других животов, если мой пуст?
Но это была Дру.
Она сидела напротив, скрестив ноги и с обожанием, смешанным с восхищением, глядела на меня. Наверное, я ей тоже нравился, и она сказала:
– Тебе нужнее. Я совсем не хочу.
Я надеялся, что она не врет. Я за секунду опрокинул в себя содержимое банки и, смачно причмокнув, облизал крышечку.
Дру смотрела на меня и улыбалась, как будто зная то, что мне еще предстоит узнать.
***
С делами в городе было проблематичнее. Занятия с тетушкой Розанной заканчивались перед обедом, и, чтобы найти то нужное и полезное, что я мог бы сделать, мне надо было пройтись. Гулять меньше тоже было в нашем плане, и это затрудняло задачу. Праздно гулять нельзя, а без праздного гуляния я ничего не обнаружу. Я придумал оправдание: я гуляю в поиске полезных дел.
Это было заготовлено на тот случай, если Отто поинтересуется моими успехами. Но он не интересовался. Если специально его не искать, он становился будто невидимым. Я его ни разу не встретил.