Рядом с ним устроились три охранника с ружьями. Один человек уселся перед костром, а двое, тоже с ружьями, начали бродить вокруг лагеря, тогда как остальные заснули. Я сам не спал уже сутки и глаза слипались, как, впрочем, и у Арзамаса. Мы видели, что все 5 ружей у стражи. Где пистолет, неизвестно. Подумали, что он у сидевшего перед костром. Так что, уничтожив стражу, остальных можно брать голыми руками. Тут же решили начинать. Распределились таким образом, что, дав залп, уничтожаем сторожей и сразу кидаемся на спящих. Четверо отвязывают Теплова и прячутся за деревом.
Оставить в живых несколько человек, чтобы допросить. Все приготовились. Я свистнул, и тут же загремели выстрелы. Все 6 сторожей упали, а мы кинулись к спящим. Некоторых проткнули мечами, тех, кто не пытался дёргаться, оставили живыми. Четверо заскочили в палатку и вязали находившихся в ней. Всё было закончено за минуту. Оставшихся в живых, связали, раненых добили.
В живых осталось 15 человек. Но мы сами смертельно хотели спать. Назад идти предстояло весь день. Теперь уже мы, расставили стражу и улеглись спать. Теплова я успел спросить – Всё ли у него в порядке? Он ответил, что всё у него прекрасно. Но я уже не в силах был слушать его и улёгшись на чью-то постель, заснул.
14 сентября. Воскресение. Я проснулся в половине девятого. Организм требовал ещё поспать, но нам было не до этого. Некоторые ещё спали. Ребята здорово устали за вчерашний день. Я не велел их будить и подошёл к Теплову, который тоже, только что проснулся. Я попросил его рассказать, что случилось. Теплов, после 8 часов вечера, решил поразмяться и отправился на стадион. Его пять охранников, сидевших на первом этаже, в дежурной комнате, тут же отправились с ним. Теплов пробежал один круг по стадиону, немного помахал руками, а потом начал подтягиваться на турнике.
Ремень с кобурой и пистолетом, положил на скамейку. Краем глаза он заметил, что двое из охраны, поднимают, от нечего делать, гири, лежащие тут же. Трое других громко разговаривали и смеялись. Соскочив с турника, он направился было к брусьям, когда его стукнули по голове и он потерял сознание. Очнулся в ладье, лёжа под ногами гребцов, со связанными сзади, руками. Стояла ночь и в небе горели звёзды и луна. Он сразу сообразил, что его украли и куда-то везут.
Заметив, что он очнулся, кто-то спросил – Ну что, голова не болит? Лежи, отдыхай! У нас впереди длинный путь. – Потом они высадились на берегу и погнали его вперёд. Шли гуськом, друг за другом. Он насчитал примерно 30 человек. Все были вооружены и в доспехах. Каждый нёс внушительный мешок на спине. Шли быстро, но он заметил, что все сильно устали и перед рассветом сделали привал. Приготовили кашу над костром, поели. Его покормили, развязав руки и больше не связывали.
Отдыхали почти три часа. Спали по очереди. В половине девятого, по его часам, пошли дальше, но уже гораздо медленнее, видимо убедившись, что погоню сбили со следа. С ним никто не говорил, наверное, им нечего было у него спрашивать. Так и шли до самой последней стоянки. Он обратил внимание, что три его бывших охранника, несут ружья. Его пистолет забрал один из бандитов, видимо главный, так как все относились к нему с почтением.
Другие два ружья несли члены банды, им наверно, показали, как стрелять. Что стало с двумя другими охранниками, он не видел. Теперь настала очередь разговора с двумя главарями. Кстати, во время захвата, пистолет находился не у того, который сидел у костра, а у главаря, но тот не смог его применить, да и не знал, как с ним обращаться. Мы подошли к этим двоим пленным, сидевшим, прислонясь к дереву. Их руки были связаны сзади. Одного из них мы узнали –это был тот самый литвин из первых двух, на которых я обратил внимание в крепости.
– Ну что, будем знакомиться? – спросил я у них.
Мы тоже уселись рядом, подстелив под себя ветки и чей-то плащ. Оба бандита смотрели на нас злобно, как затравленные волки и молчали. Это были крепкие мужики, лет под сорок. Сразу было заметно, что люди эти не из простых смердов. Наш предатель, был одет в лёгкий доспех, который носили наши драгуны, а второй, хоть и тоже, в лёгкий, но очень качественный и богато украшенный. Ни у кого не было щитов и панцирей. Знали, что предстоит длительный путь, вот и оделись относительно легко.
– Ну что же вы молчите? Представьтесь, чтобы могли с вами разговаривать по существу! Ни слова в ответ. Вдруг подал голос один из пленных:
– Я всё расскажу, только прошу вас, не убивайте меня!
Мы оглянулись. Это оказался, видимо, самый старый из пленных. Его борода уже была седая, а сам он не представлялся богатырём. Невзрачный мужичонка лет 50, маленького роста.