— Что с тобой, Шез? — засмеялся он. — Выглядишь паршиво — даже по своим меркам.
— Заткнись, Бруно, — буркнула Шез, подпирая голову руками.
— Где твои дружки?
— Валяются в амбаре, держась за животы. Уже выблевали из себя все, что только могли.
— Сочувствую, — произнес трактирщик с веселыми искрами в глазах.
— Будь они трижды неладны! — вдруг воскликнула Шез. — Чтоб я еще раз повелась на поводу у Палача и стала гнаться за какой-то подозрительной парочкой с их зачарованной сумкой…
Фира навострила уши.
— Выслеживали их из самого города, а по итогу эта девчонка нас прокляла — как еще объяснить то, что мы несколько дней кряду лежали в лихорадке, не в силах даже отойти, чтоб помочиться?
— Я говорил тебе, Шез, что быть разбойником — работка неблагодарная, — хохотнул хозяин заведения.
— Иди ты в Бездну, — пробормотала разбойница, не замечая, как за ее спиной выросла чья-то высокая тень. Зато заметил трактирщик, испуганно гикнув и поспешив обслуживать остальных своих посетителей. Видя странное поведение Бруно, Шез наконец ощутила чужое присутствие. Все еще будучи ослабленной после болезни, она вяло обернулась, но завидев, как над ней нависла высокая темная эльфийка в мантии высшего мага, вздрогнула. На ее лбу был выведен знак черной луны: полумесяц, опущенный обеими концами к низу.
— А сейчас ты поведаешь мне все, что только знаешь об этой парочке и их зачарованной сумке, — произнесла незнакомка низким, опасным голосом.
Первые проблески
Минуло почти восемь дней.
Несмотря на опасения Хьюго, после инцидента с разбойниками все шло вполне гладко. Биара оказалась легкой в общении, с ней всегда было о чем поговорить. Согласно планам наемника, они приступили к тренировкам: стабильно после каждого дня пути. Поначалу это было непросто.
Девушка определенно не являлась очень уж способной ученицей, однако она исправно старалась и обладала быстрым умом. Хьюго не сразу смог подобрать для нее правильную методику, однако со временем освоился с особенностями движений и телосложения Биары, обучив ее в первую очередь обороне и тому, как распознавать приемы, от которых ей следует уходить, а какие можно попытаться отбить. Она быстро все запоминала и держала в голове довольно сложные комбинации, которые он ей демонстрировал. Ближе к концу наемник остановился на том, чтобы тренировать ее через день: таким образом, девушка отдыхала и была более сконцентрированной на занятиях.
Сегодня был один из дней, свободных от тренировок. Хьюго сидел, пытаясь отладить небольшой лук, купленный взамен пропавшему после стычки с разбойниками, а Биара — утомленная даже безо всяких тренировок — лежала на полене, которое притащила откуда-то с зарослей. Хьюго нет-нет, да поглядывал на нее — вероятно чаще, чем это считалось бы допустимым. С каждым днем ему казалось, что он все больше и больше привязывается к Биаре, и сейчас для него было почти что невозможным представить это странствие без ее очаровательной компании. Девушка была улыбчивой и жизнерадостной, не гнушаясь иногда подшучивать над ним так, как никто бы рискнул — и Хьюго это еще как нравилось. Он не мог вспомнить никого, с кем был бы способен так искренне болтать… ну, помимо разве что своего друга Фальдугала. Но даже общение с драконьим приятелем не шло ни в какое сравнение с той вовлеченностью, что он чувствовал, разговаривая с Биарой. Конечно, их беседы не были такими уж частыми, однако почти всегда ее слова либо что-то для него открывали, либо веселили, либо же просто заставляли задуматься.
В очередной раз взглянув на то, как она расслабленно лежит на неровном бревне и изредка срывает небольшие травинки с земли, после внимательно их изучая, Хьюго ощутил странное тепло внутри. Разумеется, у него было несколько девушек и до встречи с Биарой, однако те встречи длились не больше нескольких дней, и ни одна из женщин не вызывала у него столь искренней вовлеченности и странного желания быть рядом — и это при том, что они с Биарой едва обменялись парой случайных касаний. Хьюго искренне не понимал природу этого странного чувства, однако знал наверняка, что присутствие девушки дарит ему спокойствие и безмятежность, которых он ранее не ощущал ни с кем прежде.
Вместе с новым для него чувством нежности, возникающим каждый раз, как он думал о Биаре или встречал ее взглядом, Хьюго ощущал полную беспомощность, которой не знавал прежде, с другими женщинами. Он будто не понимал, как стоит вести себя с ней, а потому придерживался того тона, что и при первых днях их знакомства — словно боялся, что иначе рискует все испортить. Эта внезапная застенчивость невероятно его раздражала, однако никак преодолеть ее он пока не смог.