— Ты?! — громко изумился Олег на весь зал. — Ну, Харченко, не ожидал! Отказалась от сладкой жизни?!
— Заткнись! — отрезала Ольга, потом взглянула на Алину испуганными глазами. — Все еще сон?
— Да.
— Ты сможешь нас вытащить?
— Я пока не знаю как.
— Придумай! — она передернулась, потом пошатнулась, и Олег едва успел ее поддержать. — Ты ведь смогла достучаться до наших миров! Черт, нельзя ли, чтобы мне немедленно приснилась пачка сигарет и бутылка коньяка?! Пусть даже самого паршивого!
— Хорошая мысль, — заметил Олег с явным уважением. Алина покачала головой.
— Извините, но я пока здесь ничего не могу! Я и так уже… И вообще, мне сейчас не до такой ерунды!
— Коньяк — это не ерунда! — обиженно заметил Олег, ведя Ольгу вслед за Алиной к центру зала, где Виталий встряхивал Жору за плечи, что-то настойчиво ему объясняя. — А еще лучше — пиво! Бочку, другую…
Подойдя к Жоре, он с любопытством посмотрел на его еще подрагивающее от пережитого лицо.
— И снова здорово! — Олег хлопнул его по плечу, потом протянул руку, и Жора от души ее пожал, потом, помедлив, легонько похлопал Ольгу по предплечью, и та едко усмехнулась. — Ну, и как ты умер на этот раз? Лично я красиво — разбился на новеньком "ягуаре" в полный хлам!
— Я выпал… короче, из окна! — отозвался Жора, раздраженный, что Олег находит время шутить такими серьезными вещами, потом посмотрел на Харченко. — А ты?
— Застрелилась, — коротко ответила она, и ее снова передернуло.
На несколько минут они замолчали, выжидающе оглядывая безмолвные тускло сверкающие зеркала, щурясь от мириад свечных огоньков. Потом Жора мрачно произнес:
— И что — это все, что ли?
— Где же остальные? — Олег вопросительно взглянул на Алину, и она, глубоко вздохнув, опустилась на пол и обхватила голову руками.
— Мне кажется, они не придут.
— Думаешь, они слишком завязли в своих мирах? — Виталий присел рядом и тронул ее за плечо. — Думаешь, они тебя не слышали?
— Наверное, слышали, — она болезненно посмотрела на него. — Но… не смогли отказаться, как вы…
Олег в сердцах выругался.
— Ладно бы, Евсигнеев, он мудак, мне на него плевать! Но Петьку может как-то можно вытащить, а? И Маринку? Она всетаки баба, хоть и дура! Где их зеркала?..
Его оборвал громкий топот — кто-то стремительно взбегал по лестнице, и Виталий, Жора и Олег инстинктивно сдвинулись, заслоняя девушек, которые, верные своим инстинктам, вцепились им в руки и вытянули шеи, выглядывая из-за их плеч.
На лестнице появилась одинокая фигура. Отвергнутый благодетель в джинсовом костюме остановился на верхней ступеньке и уставился на них. Потрясение избороздило его лицо резкими линиями, и оно сразу же стало казаться очень старым и очень страшным — таким, каким должно было быть на самом деле.
— Что?! — тонким изумленным голосом произнес Лешка и сделал шаг вперед, углядев над плечом Виталия бледное лицо Алины. — Как ты сюда попала, дрянь?! Я ее ищу, а она… Как ты сюда попала?! Это мое место! Ты что натворила?! — он сделал еще несколько шагов, водя растерянным взглядом по лицам остальных, смотревших на него ненавидящими глазами. — Ты что наделала, а?!
— Просто открыла коекакие из твоих клеток, козел! — задиристо ответил Олег, и Алина за его спиной громко шепнула.
— Возьмите меня за руки! Держитесь за меня и друг за друга! Живо!
Люди послушно сомкнулись вокруг нее, и, убедившись, что они в точности выполнили ее указания, Алина подняла голову и выжидающе посмотрела на Лешку. Тот вздохнул, потом спрятался за безмятежной улыбкой.
— Ну ладно, это не беда. Не беспокойся, солнышко, я вовсе на тебя не сержусь. Сейчас я быстренько раскидаю их обратно, и мы продолжим наши показательные выступления, лады?
Его взгляд застыл, лицо окаменело, потом на нем появилось недоумение, сменилось растерянностью, сверху накатила волна злости, и Лешка огляделся по сторонам, и они поняли, что только что должно было что-то произойти.
Но не произошло.
— Проблемы? — ехидно осведомился Олег, и Жора тотчас пихнул Кривцова локтем в позвоночник.
— Не зли его!
Лешка повернул голову. Теперь его глаза казались черными провалами, из которых выглядывало нечто жуткое. Он шевельнул губами, потом его лицо начало мелко подергиваться.