Мы отпустили друг друга, и Кэсс потупила взгляд.
— Я собираюсь найти сегодня вечером Рока и все ему рассказать, — сказала она.
Я хотела сказать ей, чтобы она держалась подальше, но то были пустые слова. Вместо этого я сбивчиво сказала:
— Окей, просто... будь осторожна.
— Буду.
С новообретенной легкостью она оставила меня, возвращаясь к празднествам. Я покачала головой и вернулась на кухню. Хотелось бы мне пустить по вене этой девчонке пару кубиков осторожности.
Когда последний противень выпечки поставили остывать, дамы обменялись взглядами, снимая халаты.
Лейла улыбнулась мне.
— У нас для тебя кое-что есть, Робин.
— Правда? — Губы изогнулись в ответной улыбке. Я пыталась представить, что же это.
— Правда. Все женщины племени. Давай, я приведу твою сестру и маму. Тогда и покажу вам.
Пока я смывала с рук ягодный сок и отрясала муку с футболки, Лейла успела вернуться с улыбающимися Кэссиди и мамой. Значит, и они были в этом замешаны. Группа женщин повела меня вниз к женским домикам. Остальные, увидев нас, присоединялись по пути. Лейла и Рейчел пошли в одно из зданий и вернулись, бережно неся длинный отрез лавандового шелка в руках. У меня перехватило дыхание, и я схватила маму за руку.
Местная женщина жестом указала Кэссиди взять платье, чтобы я могла его рассмотреть.
— Мы использовали твой сарафан, чтобы снять мерки, — сказала мама. — Это твое подвенечное платье.
Я бы никогда не выбрала себе такое платье, но, тем не менее, оно было совершенным. Я рассмотрела каждую деталь. Глубокий вырез дополнялся на плечах изящными короткими рукавами. С высокой талией, от которой до самого подола стелились цветы. Особенно понравился цвет. Они специально покрасили его так, чтобы сверху платье было лавандовым, а к низу становилось все темнее, переходя в темно-фиолетовый. Цвет напомнил мне об алтее. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы МакКайл увидел меня в нем.
— Вы сделали его сами? — спросила я, посмотрев на двадцать с лишним ожидающих моей реакции лиц.
— Да. Мы надеялись, ты не сильно будешь возражать, что оно не совсем традиционное, — объяснила Лейла, в голосе которой слышалось беспокойство. — Обычно рукава длиннее, но нас вдохновил стиль некоторых вещей, которые вы носите.
— Мне нравится, — сказала я, потянувшись, чтобы прикоснуться к ткани. Она была такой же мягкой, как и казалась на вид. Я взяла ее в руки и поднесла к себе. Последовали вздохи и одобрительные кивки. Мама с Кэсс одновременно переступили с ноги на ногу, чтобы лучше видеть.
— Леди, цвет подходит идеально, как я и говорила, — похвасталась самая старая женщина, та, которая дала мне фартук. Я наклонилась и поцеловала ее в щеку. Прежде чем я успела отпрянуть, она схватила меня за лицо и расцеловала в обе щеки.
— Благослови тебя, дитя, — сказала она.
Отдав платье Кэссиди, у которой в глазах стояли слезы, я принялась благодарить всех женщин, обнимая их и раздавая поцелуи, напоследок оставив маму и сестру, которая заключила меня в медвежьи объятия. Женщины захлопали в ладоши, когда мы с Кэсс, смеясь, покачались из стороны в сторону. Мне нравилась мысль, что маме с Кэссиди, так же как и мне, стало легче от того, что женщины из клана приняли меня. Одним переживанием меньше к тому времени, как они покинут меня.
К тому времени, как мы занесли платье ко мне в комнату и отправились на поляну, наступили ранние сумерки. У входа столпилась группка молчаливых женщин. По тому, как мужчины гудели нам вслед, можно было сказать, что мы праздновали. Некоторые женщины делали реверансы или кланялись, из-за чего мы смеялись, чувствуя себя напористо.
Меня догнал МакКайл со скрипкой в руках.
— Я бы сыграл пару песен, если ты не против.
Господи, этот парень спрашивал моего разрешения? Я потянулась и поцеловала его, не отпуская, пока не начали ликовать люди.
— Конечно же, я не против. Мне нравится твоя игра. Я сяду рядом с тобой.
Он застенчиво улыбнулся в ответ на комплимент и взял меня за руку, подводя к столу, расположенному к музыкантам ближе всех. Мои родные последовали за мной и сели рядом. Когда началась музыка, мы стали хлопать в ритм, и хотя на первый взгляд казалось, что все хорошо, я не могла до конца отпустить ситуацию и повеселиться. Чем больше мы сближались с МакКайлом, чем меньше времени оставалось до связывания, тем сильнее я ощущала угрозу со стороны ШФ.
Когда закончилась первая песня, по толпе прошелся шепот. Я села прямее и насторожилась. И моя семья тоже. С другой стороны поля послышалось пение. Я встала и осмотрелась, сердцебиение ускорилось. Мои глаза уловили, как несколько человек вышли из-за деревьев, их руки были закинуты на плечи друг другу, образуя линию. Это были парни-клуриканы, прочувствованно поющие, шедшие зигзагообразными движениями сквозь высокую траву — восемь мальчишек обычного роста и четверо маленьких — в ряд. Они казались такими юными. Я вообще не думаю, что образ жизни Клури позволял им достигать преклонного возраста.
МакКайн послал им специальное приглашение на церемонию связывания, но, казалось, Броган не рад так скоро их увидеть. Он скрестил руки поверх своей бороды и покачал головой, бормоча что-то о том, что некоторые совершенно не умеют себя вести. Он приказал музыкантам взяться за инструменты. Тут же началась новая песня.
Я взглянула на Кэссиди, которая вытягивала шею в надежде увидеть Рока.
МакКайл посмотрел на меня, прижимая скрипку подбородком. Его руки бегали по струнам, но глаза спрашивали, все ли в порядке. Я кивнула.
Клури достигли поляны и разорвали объятия. Должно быть, они держались друг за друга, так как стоило им разойтись, они растянулись на траве так, что даже ноги подлетели вверх.
Женщины цокали языками или хихикали. Некоторые из ребят Чаунов смеялись и здоровались с Клурами, помогая им подняться на ноги, пока старшие мужчины ворчали от негодования.
Глаза Кэссиди сияли. Я знала, что она с нетерпением ждала, когда расскажет Року радостные новости.
— Я просто поздороваюсь, — сказала Кэссиди родителям. Мама сжала губы.
— Не думаю, что это такая уж хорошая идея, — сказал ей папа.
Я знала, что она все равно пойдет, но скандалов закатывать не хотелось.
— Я пойду с ней, — сказала я, беря ее за руку. — Мы скоро вернемся.
Папа взглянул в сторону Рока, и я прекрасно понимала почему.
Рок едва держался на ногах. Лодыжки гнулись под его весом. Мы с Кэссиди подошли ближе, наблюдая как Кифа, парень с футбола, поприветствовал Рока, разведя руки и хлопнув ими прямо перед носом у Рока.
— Ох, Рок! Да от тебя несет женой фермера Тигла! Она облилась очередным убийственно-розовым парфюмом?
Да, он что, издевается надо мной?
Последовали смешки, и Рок ухмыльнулся. Другие парни поддержали его, свистя и корча рожицы. Шаг Кэссиди сбился, она крепче сжала мою холодную руку. Я чувствовала ее взгляд на себе, но не могла оторвать глаз от Рока. Мы уже приблизились к ним. Я молилась, чтобы это все оказалось шуткой. Но как только мы приблизились к группе, в нос ударил неповторимый, сильный цветочный аромат.
У меня подскочило давление.
— Чертов дурак, — сказал один из Чаунов, стукнув Рока по руке и чуть не сбив его с ног. — Ты ничему не учишься.
Рок заприметил нас с Кэссиди, несмотря на отсутствие фокуса и полуприкрытые глаза.
— Кэсси-лэсси! — Он продрался сквозь остальных парней и обхватил ее руками, оттолкнув меня.
— Ронан, остановись, — сказала Кэсс, вырываясь из его хватки и глядя на него огромными глазами. Ее следующие слова были низким шипением, которое расслышали только мы. — Ты только что переспал с другой женщиной? Чьей-то женой? — Ее глаза умоляли о том, чтобы он начал все отрицать. Он бы мог скормить ей любую ложь, она бы поверила.
— Скажи ей правду, — предупредила я. От него воняло, было невозможно ничего отрицать.