Рок посмотрел на меня через копну длинных кудрей. Он будто стал на несколько дюймов выше и выглядел серьезным как никогда. В его глазах читалось явное предупреждение. Мне это не понравилось, но я его понимала. Рок готов был порвать с моей сестрой. Он взглянул на Кэссиди, которая стояла, обняв себя.
Прежде чем Рок удосужился что-то сказать, подошел Блэки, похлопал его по спине и дьявольски подмигнул нам.
— Старику Тигу лучше бы не оставлять свою юную невесту так надолго, пока он занимается своей торговлей, а? Ведь кое-кто может заняться его делами и дома! — Он снова хлопнул Рока по спине, убегая и оставляя нас переваривать услышанное.
Кэссиди закрыла глаза и прижала пальцы к розовым губам.
— Нет, — прошептала она. — Скажи, что это неправда.
— Кэсси... — сказал Рок, наклонился, но снова выпрямился.
Сожаление в его голосе было очевидным, но этого было недостаточно.
— Не называй меня так, — отрезала она. — Не могу поверить, что ты так со мной поступаешь. Я люблю тебя!
Ее слова, казалось, вышибли из него весь дух. Рок потупил взгляд, отступая назад, отстраняясь от нас.
— Таким как ты, Кэсс, здесь не место. — Он продолжал вызывающе использовать это прозвище. — А я никогда не буду привязан к девушкам. Никогда.
— Зачем ты это делаешь? — Она прерывисто вздохнула, ее глаза наполнились слезами. Я смотрела на ее лицо, не понимая, как мог ее голос стать таким злым. — Неважно. Я пришла только для того, чтобы сказать, что не беременна. Хотя не думаю, что тебе есть до этого дело. Или что ты обо мне волновался. Не могу поверить, что оказалась такой дурой.
Она попыталась уйти, но он схватил ее за руку.
— Я никогда не хотел тебя обидеть, — сказал он.
— Тогда зачем обидел? — прошептала она.
За спиной Рока я увидела, как люди расступаются на пути у кого-то. Кого-то большого.
— Иди, — сказала я Року. — Идет наш отец. Тебе нужно сейчас же убраться отсюда.
Кэссиди с Роком обернулись, чтобы удостовериться, что я говорю правду. Прямо к нам шагали мои родители с Броганом.
Рок посмотрел на Кэссиди щенячьим извиняющимся взглядом и отступил на три шага назад. Остальные Клури, должно быть, следили за Роком, поскольку, торопясь скрыться, все до одного последовали за ним в траву, толкаясь и вертясь под ногами друг у друга. Они пришли с определенной целью, и они ее достигли.
Кэссиди молча плакала, прикрыв рот одной рукой. Я посмотрела на родителей.
Взгляд отца был устремлен в сторону поля, где исчез Рок. Мама, конечно же, смотрела на Кэссиди, без сомнения заметив ее разбитое сердце. Она начала пробираться к нам сквозь толпу, а папа следовал за ней по пятам. Выражение лица ее было таким же яростным, как и в тот день, когда она застала нас за просмотром «Золушки» — она ненавидела все, что выставляло фей в положительном свете, будь оно вымышленным или нет.
Подойдя ближе, папа всмотрелся в лицо Кэссиди. Он остановился, на мгновенье заколебавшись, прежде чем тронуться в сторону поля, сначала медленно, но сорвавшись на бег. Мы втроем пораженно смотрели ему в след. Никогда не видела, чтобы он двигался так быстро.
— Леон! — закричала мама. Мы втроем побежали за ним, а другие — следом.
Отец нагнал парней ровно перед тем, как те добрались до деревьев. Он схватил Рока за рубашку и дернул на себя так, чтобы они оказались лицом к лицу. Мышцы на папиных руках были напряжены от сдерживаемой ярости. Я даже представить себе не могла, что он настолько мощный.
— Папа, пожалуйста, — плакала Кэссиди.
Он сильно сжал руку Клури.
— Что ты сделал с моей дочерью?
Рот Рока приоткрылся, но из него не вылетело ни звука.
Испугавшись за Рока, я вмешалась:
— Они просто расстались, папа... между ними все кончено.
Папа продолжал сильно сжимать руку парня, глядя на Кэссиди, которая кивнула.
Мама положила ладонь ему на плечо.
— Отпусти его, любимый.
Папа зарычал на Рока, притянув его лицо вплотную к себе и сквозь сжатые зубы прошептал:
— Ты будешь держаться от нее подальше. Ты меня услышал? Не возвращайся сюда до конца лета, пока мы не окажемся на другом краю земли.
— Папа! — заплакала Кэссиди.
Рок сглотнул и кивнул, прохрипев:
— Да, сэр. Я ее больше не побеспокою.
— Хорошо. — Папа жестом показал, чтоб тот убирался.
Рядом с ним показался Броган, исподлобья глядящий на Клуриканцев, скрывающихся за деревьями. За нами собралась большая группа зевак. МакКайл встал рядом со мной и взял за руку.
Мы все смотрели на Кэссиди. Она издала приглушенный стон и, пробираясь через толпу, ринулась к деревне.
Папа выдохнул и потер лицо.
— Я прошу прощения, Броган.
— Все в порядке, сэр. Не могу винить вас за то, что вы погнались за тем ублюдком. Мы проследим за тем, чтобы они не возвращались.
— Спасибо.
Броган окинул МакКайла серьезным взглядом.
— Я забираю назад свои слова об их приглашении на церемонию бракосочетания. Понял?
— Да, папа.
Мы возвращались к полю в тишине. МакКайл не отпускал мою руку. Народ разбрелся по поляне, шушукаясь между собой.
— Думаю, пора идти отдыхать, — сказал папа.
— Я присоединюсь, — сказала мама. — Но сначала проведаю Кэсс.
Он кивнул:
— Скажи ей... скажи, что я люблю ее и мне жаль. Я не хотел выходить из себя, но, думается, в этой истории не все так просто. Черт, я даже знать ничего не хочу.
Я опустила взгляд в пол, когда папа уходил. Мое сердце гулко стучало. А тем временем мама повернулась к нам с МакКайлом.
— Робин, что твоя сестра с этим мальчишкой натворили?
МакКайл отвернулся. Я сглотнула и прошептала:
— Я... — Я опустила глаза.
Она прижала пальцы к вискам, выглядела она еще более измученной, нежели когда сообщала мне новость о генетических особенностях МакКайла.
— Не бери в голову. Я не хочу ничего слышать.
— О, Кэссиди Рене, — прошептала она в никуда. Ее глаза увлажнились. — Ну почему необходимо постигать все таким трудом?
Я сжала руку МакКайла, а затем отпустила.
— Ты иди. Увидимся утром.
Он оставил нас.
До моей комнаты мы с мамой дошли бок о бок. На ней явно сказывался стресс. Рыдания Кэссиди мы услышали задолго до того, как приблизились к дому. Меня пугали мысли о том, что могла задумать мама. Собиралась ли она кричать или читать нотации? Собиралась ли она назвать Кэсс глупой и заявить, как сильно в ней разочаровалась?
Но нет. Этой ночью мои родители были полны сюрпризов. Мама залезла прямо в кровать сестры и свернулась калачиком около Кэссиди. Она зашептала ей на ухо, убирая волосы с лица. Она так и продолжала, пока Кэссиди не успокоилась, икая каждую минуту. Я забралась в свою кровать, но не могла расслабиться, а минуты все бежали и бежали. Мама не уходила в свою комнату до тех пор, пока Кэссиди глубоко не уснула.
Я проснулась на следующее утро от легких толчков руки у меня на плече.
— Робин, — прошептала Кэсс.
Я села, сглотнув.
— Что такое?
— Я рано проснулась и не смогла уснуть снова. Чувствую, что должна поговорить с Ронаном о прошлой ночи.
— Кэсс. — Теперь я чувствовала себя куда как более проснувшейся. — Ты не забыла, что именно он сделал?
— Да, — помрачнела она. — Но, думаю, он просто пытался меня оттолкнуть, потому что знал, что я должна уехать. Думаю, он испугался.
Я смотрела в потолок, собираясь с мыслями.
— Может быть, и так, синичка, а может, дело в том, что он огромный эгоистичный придурок.
— Я так не думаю, — тихо сказала она. — Он был пьян вчера. Нужно поговорить с ним, пока он трезвый.
Есть у романтиков дурная черта — они сами разбивают себе сердца. Я бы хотела, чтобы она лучше берегла свое сердце, хотя и трудно винить ее доверчивую, влюбчивую натуру.
— Я попрошу МакКайла связаться с Роком сегодня, хорошо? Судя по прошлой ночи, наверное, тебе ходить за ним не стоит.
Она прикусила нижнюю губу.
— Ладно. Но ты должна буквально выбить из МакКайла, что же ему сказал Рок, и рассказать мне.
Я снова глубоко вздохнула.