- Я боюсь.
- Вика, ты смелая и сильная. Возьми себя в руки! – каждое слово было пропитано такой сталью, что от нее холодело все внутри.
- Я заметила мелькнувшее лицо одного из похитителей. Мужчина, около 180-190 см, с арабской внешностью.
- Твою мать! – смачно ругнулся Туз, и тут же добавил. – Ворону не звони, поняла? Сам ему сейчас все скажу.
- Да, хорошо.
- Умница, девочка. – ласково прошептал собеседник, отключаясь. Ливень усилился, обдавая одиноко стоящую девушку своими холодными потоками. А в душе ее звенел страх. Только бы с Соней ничего не случилось.
…
Острые мысли, болезненнее, чем были раньше, давили на него особой, нещадной тяжестью. Он боялся любить и тем более, быть, кем бы то ни было любимым. И просидев не один вечер наедине со своими мыслями, Ворон пришел к выводу, что просто боялся быть слабым. Мужчина всегда во всем был лучшим. Во всем старался быть негласным победителем. А любовь и привязанность к кому-то делали его слабым. Точно болеющий человек, зависящий от врача и его назначения, больше не принадлежал себе. Так он считал раньше. И ограждал себя от любых вспышек влюбленности к бывшим пассиям, еще с ранних лет. Его ведь всегда окружали женщины, недостойные любви, ласки и внимания. Такие себе фарфоровые куклы. Надоела эта – выбросил и купил другую. Лучшую, более красивую, но все также недостойную любви.
И вот в его жизнь ворвалась ОНА. Его Соня. Девушка, которую он полюбил. Всем сердцем, всеми фибрами своей прогнившей души. И ведь чувствовал, что любим в ответ. Она перевернула его мир вверх ногами, добавляя в него свои краски, более страстные. Более насыщенные.
Разрушая его старое, более привычное окружение, она тут же возводила новое. Привнося новые чувства, эмоции и ощущения, девушка обескураживала. Сначала, он наслаждался очередной победой – Соня сдалась и принадлежала ему. Спустя месяц их взаимоотношений, что-то взорвалось. И Ворон осознал – это конец его лидерства и одиночества, и начало – чего-то более сильного и нужного.
Малиновская родилась для него – цвела, творила, жила, дышала, любила. Девушка покорила его своей нежностью, своей энергией, умением любить и созидать.
Пока его любимая была далеко, под присмотром проверенных людей, у Ворона было время подумать и все хорошенько проанализировать. Разобраться, почему все пошло не так, и прийти к решению. Сейчас, он готов был вновь научиться любить, жертвовать ради любимой всем: временем, нервами, терпением, своей жизнью. Все потому, что знал, если Соня его простит, сделает и для него все возможное. Ведь любит.
Так ему хотелось верить.
Звонок мобильного вывел его из задумчивости.
- Слушаю, - резко ответил он, не разобрав имя звонившего
- Соню похитили. – вместо приветствия, четко проговорил Туз, - Еду к тебе.
- Твою мать, - звучно выматерился мужчина, тут же срываясь со своего места. – Куда ехать? Я в центре, недалеко от ее дома.
- Я ребят отправил за Викой, она стоит возле места, где это случилось. Сам подъезжаю к Владимирской.. – продолжал друг, - Я уже подключил своих людей. Они сейчас смотрят камеры видеонаблюдения, расположенные там.
- Понял, отключаюсь.
….
Приходить в себя было мучительно тяжело. Во рту присутствовал жесткий привкус метала, и чего-то химического. В глаза ударил яркий свет, а рядом она расслышала отдельные фразы на арабском, как ей показалось. Девушка пошевелилась, пытаясь почувствовать свое тело, и не сделали ли с ней еще чего. Она была связана и лежала на чем-то холодном. По спине гулял прохладный ветерок, а в нос ударил зловонный запах затхлого, сырого помещения. Нестерпимо захотелось пить. Распахнув глаза и свыкнувшись с необычным светом, Соня осмотрелась.
Подвальное помещение, выглядело запущенным и находилось в крайне жалком состоянии. Над нею висела лампа, освещающая хрупкое тело девушки и старый матрас, на котором ее бросили. В подвале находились еще и те, кто был виновен в ее похищении. Трое мужчин с арабской внешностью сидели за столом, и громко о чем-то спорили.