- Не смей никогда сомневаться в моих словах, - резче чем хотел, произнес он.
Анна улыбнулась ему и нежно коснулась губами груди мужчины: - Не буду.
- Вот и правильно, - самодовольно произнес он. – Мужа слушаться нужно.
Она хотела бы воспротивиться, но не придумала ничего другого, кроме как прикусить его грудь. Резко выдохнув, Филипп схватил девушку в охапку и уставился в ее глаза: - И не спорь со мной.
Обняв жену, мужчина наслаждался их близостью. Ни одна женщина за всю его жизнь не дарила ему такого удовольствия и такого ощущения покоя, как Анна. И он не хотел упускать этот миг. Ведь наступит утро, и вероятность того, что все вернется на круги своя, крайне велика.
Так они и лежали, пока девушка не отстранилась от Филиппа и не спросила:
- Почему ты столько выпил сегодня?
Муж вздрогнул, словно его ударили плетью, и боль парализовала всего его. Он молчал. Поправив подушку, он сел в постели и посмотрел в окно. Глубокая ночь. Тишина леса дарила благодать и покой, в котором он так нуждался.
Жена коснулась его головы, в нежном успокаивающем жесте. Именно этого ему и не хватало для полной гармонии. Женщины, которая почувствует его боль и сможет разделить ее с ним. Пополам.
- Расстроился.
- Из-за ребенка? – прошептала она, пытаясь сдержать ком нахлынувших эмоций. – Прости меня.
Он замер так, словно и вовсе перестал дышать. Обняв ее и сильнее прижав к своему телу, он серьезно сказал:
- В этом нет твоей вины, – посмотрев на девушку и заметив ее огорчение, добавил: - И это не единственная причина. Мне звонил недавно отец, они с мамой хотят, чтобы мы к ним приехали.
- И что? – уточнила екс-Раевская, отстраняясь. – Боишься меня им показывать? Я не подхожу тебе? По статусу?
- Глупышка, - буркнул он, притягивая ее хрупкое тело к своему, намереваясь удержать в объятиях. – Просто есть кое-что, что не дает мне покоя.
- Если хочешь – расскажи, – предложила Анна, чувствуя, как в миг мелкой дрожью покрылись его ладони.
Филипп поднялся с постели, выпуская девушку из своих объятий. Подойдя к бару, абсолютно не стесняясь своей наготы, он налил себе порцию янтарной жидкости и после того, как содержимое очутилось в его желудке, начал:
- Знаешь, меня усыновили, когда я был еще крохотным младенцем. Мои приемные родители, которые стали в итоге мне роднее всех людей в мире, случайно узнали обо мне. Моя родная мать была алкоголичкой и проституткой. За бутылку водки она могла обслужить несколько мужчин одновременно. И так случилось, что после того, как мне исполнилось 3 года, ее сожитель привел своих дружков и те сначала зверски ее избили, а потом изнасиловали. Она скончалась у меня на глазах, – он словно и не слышал, как испуганно вскрикнула девушка, и продолжал: - На меня никто не обратил внимания. Они просто закрыли двери нашей квартиры и ушли, оставив меня с ее трупом. Еды не было, как и воды. Но сильнее всего в мою память врезался запах. Отвратительный смрадный запах гниющей плоти.
Когда приехала милиция, прошло уже несколько дней.
Труп матери вонял так, что я думал, умру скорее от вони, чем от голода или отсутствия воды. Еле живого меня забрали в детдом, где в первую ночь избили так, что я попал в лазарет. Провел там неделю, меня выписали и все повторилось вновь. Так бы и продолжалось, и возможно рано или поздно меня бы забили до смерти ребята из детского дома, если бы к нам не пришла учительница из соседней школы. Она не могла иметь детей и регулярно приносила книги, конфеты и игрушки нашим ребятам. Увидев меня, она ненавязчиво разузнала откуда я и как попал в детдом. Спустя месяц меня усыновили. Я никому и никогда об этом не говорил. Моя мать и отец воспитали меня, помня все то, что мне пришлось пережить. Я стал для них роднее любого человека и люблю их безумно. Не за то, что ни мне дали дом, образование или деньги. А за то, что под их крышей я не чувствовал себя в опасности. Я не был ущербным. Они относились ко мне как к родному. А сейчас я вдали от них. И хочу все же привести к ним в дом единственную женщину, которую вижу рядом с собой.
И он умолк. Так и не произнеся того, чего действительно боится, но Анне это и не было нужно. Она и так все понимала. Поднявшись с постели, она набросила простынь на обнаженное тело и подошла к стоявшему спиною к ней мужчине.
- Ты боишься, – легко произнесла она, без тени упрека. – Боишься, что люди, ставшие твоей семьей, заменившие тебе родителей, не примут твой выбор. Верно?