— Значит, если я исполню этот твой сумасбродный каприз, ты скажешь «да»?
— Если ты настаиваешь.
— Да, настаиваю. И еще: я очень хочу тебя поцеловать. Как ты думаешь, призрак Харви не станет возражать?
Я провела пальцами по его лицу, которое так хорошо знала и так любила.
— Может, и станет. Только я теперь живу настоящим, а не прошлым.
Я погладила висок и короткие гладкие волосы, потом, обхватив ладонью шею, наклонила его лицо и поцеловала. Кейр обнял меня, и я снова почувствовала себя совсем маленькой. Так крепко обнял, что я испугалась за малыша. Я положила голову Кейру на грудь, чувствуя, как волосы на затылке слегка вздымаются от его дыхания. Я сказала:
— Я не смогу делать все, что обычно делают зрячие мамы, но я не так беспомощна, как тебе, вероятно, кажется. Но когда малыш начнет ходить… тогда, конечно, возникнут сложности.
— Это понятно. Тут нужно действовать сообща.
— И все же есть опасность выкидыша. Я слишком старая. И возможны какие-то отклонения. Правда, мне провели тесты, кучу, всё вроде в норме, но мало ли… абсолютно всё врачи проверить не могут.
— Марианна, когда ты вошла в парк, я сразу увидел, что ты с животом. И вполне мог ретироваться. Но я здесь, я хочу, чтобы ты была моей женой, и в радости и в горе. И еще я хочу — очень хочу — быть отцом. Можно мне его потрогать?
— Конечно.
Кейр положил мне на живот свою огромную ладонь, и я почувствовала сквозь платье тепло его кожи.
— Уже шевелится? — с благоговением спросил он.
— О господи, еще как! Ведь уже почти шесть месяцев. Крутится все время… Вот! Чувствуешь?
Кейр ничего не ответил. Придвинувшись поближе, я почувствовала, как поднялась и опала его грудная клетка — от глубокого вздоха. Я положила свою руку поверх его руки:
— Но одну вещь я точно знаю про нашего ребенка.
— Что-то не так?
— Да нет. Просто я знаю, что это мальчик. Если все пройдет хорошо, то у тебя будет сын. Я решила назвать его Джеймсом.
Он громко рассмеялся, страшно довольный, а в этот момент малыш снова ударил меня ножкой. Я села прямо и закрыла рот Кейра ладонью:
— Ты действительно любишь меня? Всем сердцем и душой?
— Да. И всей своей плотью и кровью. Я не говорил такого ни одной женщине.
— Ты сказал, что я сварливая.
— Чрезвычайно! Ты всегда найдешь повод повоевать. Если я не вмешаюсь, ты замучишь бедное создание.
— Сына.
— Сынулю… Джеймс отличное имя. Так звали моего деда. Бабушке понравится.
— Ну, просто груз с души свалился. Она придет на свадебную церемонию, как ты думаешь?
— Только если эту церемонию устроить прямо у ее порога.
— А что, неплохая мысль! Мы ведь с тобой именно у порога и познакомились. Но если мы поженимся прямо сейчас, тебе от бабули здорово достанется. Она сразу поймет, что я на шестом месяце.
— Тогда съездим к ней через семь месяцев после бракосочетания и скажем, что у тебя родился семимесячный ребенок.
— Не шути. Учитывая твои габариты, может, так все и получится.
— Джимми нас не подведет. Он ведь отпрыск отличной породы. Родитель его в огне не горит, в воде не тонет, от бомбы не взрывается. Очень живучий экземпляр. A-а, сюда идет моя будущая свояченица. Боже, она сияет от счастья!
— Радуется за нас с тобой.
— За нас и за себя… За всех троих. Нет, за четверых.
— А кто четвертый?
— Крошка Джимми. Как ты думаешь, он доволен?
— О да. Даже перекувырнулся от радости. Чувствуешь?
