- Так вот, пока ты не научишься думать о собственном будущем, не о каких деньгах и речи быть не может!
Девушка безразлично махнула рукой.
- Ну и подавись ты! Нам с Игорем не нужны деньги! Мы любим друг друга.
Мужчина подошел к небольшому холодильнику, и извлек из последнего бутылку «мартини». Бокал искать не пришлось – они висели повсюду, задрав вверх хрустальные «ножки». Мужчина снял один из них и наполнил полупрозрачной жидкостью. Даша заметила, как дрожат его руки, и отпрянула назад. В последний раз, когда отец так нервничал, он едва не убил свою жену, узнав, что та имела связи с одним из ее водителей. Подлец был тут же уволен. Мать Даши осталась нетронута, однако год спустя она скончалась от сердечного приступа прямо в ванной их дома. С тех пор этот суровый мужчина стал более замкнутым, и Даша все чаще замечала холодный блеск в его маленьких глазах, напоминающих таковые загнанного в угол зверя. Именно тогда девушка и начала его бояться, но сейчас стоял вопрос о ее собственном счастье – о ее любви, и красотка решила не отступать.
- Я все равно останусь с Игорем, - произнесла она, едва сдерживая тревожные нотки в голосе. – Ты ведь взрослый человек, папа, ты сам все понимаешь.
Мужчина стоял, опершись о стенку холодильника. Его взгляд не выражал никаких эмоций – сплошное хладнокровие, и Даша молилась Богу, чтобы в нем не появился давно знакомый блеск.
- Пап, ты так и будешь молчать?
Отец приложился к бокалу, после чего тот опустел на добрую половину.
- А что тут сказать? – Ответил он. – Дочь трахается с каким-то молокососом, не имеющим ни денег, ни квартиры…
-ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ ГОВОРИТЬ МНЕ ТАКОЕ?! – Возопила девушка. – Мне плевать на тебя! Понял?! Мне плевать! Мне до одного места, что ты скажешь! Я ЛЮБЛЮ ЕГО, а он меня! Я ухожу! – Даша развернулась и направилась к выходу.
Позади послышался звон разлетевшихся хрустальных осколков, и в тот же миг ее руку, словно тиски, сжали крепкие мужские пальцы. Девушка обернулась и тут же получила жесточайшую пощечину. Все ее решительность и смелость одновременно куда-то исчезли, возможно, потому, что подобное она испытала впервые. Никогда раньше этот человек не позволял себе не то, что бить, даже сильно сжимать ее руки. Даша взглянула на отца, прямо в его обезумившие глаза. В первое мгновение она не узнала человека, стоящего перед ней. Это был не он, не ее «папочка» - это было лицо безумца, помешенного на деньгах и положении в обществе.
Мужчина не выпускал руки Даши. Девушка коснулась свободной рукой пораженной щеки – кожа заметно погрубела. А что, если останется синяк, что она скажет Игорю?
Отец словно читал ее мысли, и, услышав слово «Игорь», тут же залепил ей еще раз. Девушка едва не упала, однако вторая рука отца вовремя схватил ее за шлейку майки, разорвав нить дорогого колье. Золотые кусочки рассыпались по белому кафелю, оставляя звон во всем помещении.
Даша не могла произнести ни слова. Последним в ее памяти остался момент, когда глаза видели лишь приближающийся угол газовой плиты, после чего сознание окутал туман.
Егор понял, что все еще прячется за плитой, возле которой только что рухнуло тело девушки. Ее рука легла аккурат за пару сантиметров от дрожащего парня. Он заметил, насколько красивы ее пальцы, как приятно сделан маникюр.
В этот момент дверь кухни открылась и в проеме появилась фигура шеф-повара. Увидев лежащее тело Даши (той самой Даши, которой этим утром еще подавал завтрак), Борис испытал шок. Он почувствовал, как ноги немеют, и едва смог совладать с инстинктом «упасть в обморок». Рядом с плитой, у которой лежало тело девушки, стоял ее отец. Он отвернулся, как показалось Борису, чтобы не видеть следов собственной ярости. Возможно, его мучило чувство сильнейшего раскаяния, и повар решил быть осторожен.
- Простите, Андрей Аркадиевич, что здесь произошло? – Мягко спросил он.
Мужчина по-прежнему стоял, подобно статуе, опустив голову, и упираясь руками в блестящую платформу. Борис заметил лежащие на полу останки колье, части которого долетели до двери.
- Андрей Аркадиевич, могу я чем-то помочь? – Недоумевая, спросил повар.
Мужчина резко обернулся.
- Зажарь ее… - произнес он.
- Что?! – Лицо Бориса полыхало удивлением.
- Просто зажарь…
Повар взялся за сердце, едва не сорвав нагрудный кармашек халата.
- Но… простите… вы в своем уме?!
- Пять тысяч! – Воскликнул мужчина.
- Простите?
- Десять! Десять тысяч евро! Они смогут заставить тебя замолчать?
Борис не знал, что ответить. Еще пребывая в состоянии шока, он вспомнил о сыне, который готовился к учебе в университете. Естественно, деньги не могли помещать будущему его семьи, его детей. Но это еще не все. Борис так же боялся, что этот демон в обличие его хозяина надумает сделать то же самое с ним, с его женой. С его Кристиной. НЕТ!!!
Хозяин дома все еще не отрывал глаз от своего шеф-повара, следя за каждым мимическим жестом своего подчиненного. Казалось, он видел насквозь этого человека, читая каждую его мысль, каждую смену настроения. Заметив это, Борис решил, что лучше будет прервать нависшую паузу.
- Я никогда не готовил… лю… людей. – Запинаясь, произнес он.
- Какое твое коронное блюдо? – Спросил Андрей Аркадиевич.
Повар, не задумываясь, ответил:
- Оленина по-итальянски, господин!
Хозяин злорадно улыбнулся.
- Приготовь ее по этому рецепту – и все дела! И волки сыты, и овцы целы! – Андрей Аркадиевич направился к выходу. – Да, и выбери какой-нибудь самый праздничный поднос! – Сказал он, на миг остановившись в дверном проеме, и обернувшись, подмигнул Борису. – Только никому. Тсс.
Повар не помнил, кивнул ли ему в ответ, но сейчас это было не важно.
«Надеюсь, хозяин позаботится о том, чтобы на кухню никто не входил, - подумал Борис и тут же ужаснулся собственных мыслей. – Ты что, правда, собираешься сделать это?! – Раздался внутренний голос, однако он не знал, что ответить на это».
Как говорится, глаза боятся, а руки делают. Повар подошел к бездыханному телу девушки. Она лежала на животе, раскинув руки по сторонам, из-под лица сочилась кровавая юшка. Он аккуратно дотронулся до ее запястья – никаких признаков пульса.
«Мертва, однозначно».
Борис не знал с чего начать. В своей работе ему доводилось иметь дело с различными диковинными рыбами, птицами, растениями. Некоторые из них отторгали одним только видом, но повар всегда знал, что нужно делать в таких ситуациях. Все было не сложно: он просто воспринимал лежащую перед ним тварь, как обычный продукт питания, и тогда отвращение уходило. Но сейчас Борис даже и представить не мог, что кто-то способен съесть человеческое мясо. От одного лишь образа в виде рта, откусывающего кусочек прожаренной плоти, некогда носившей имя Дарья (в честь своей прабабушки, героически погибшей на фронте в 45-м), едва не выворачивало.
В конце концов, Борис попытался затащить тело девушки на разделочный стол, благо тот был достаточно крупных размеров, рассчитанный специально для работы нескольких поваров, и надо сказать, ему это удалось. Труп напоминал больничного пациента, лежащего на передвижной кушетке. Одно мгновение и доктор примется за дело!
Повар, все еще не веря в происходящее, стянул с девушки майку. Дома Даша никогда не надевала бюстгальтер, и сейчас перед Борисом раскрылось то, на что мечтала посмотреть вся мужская половина прислуги. Две золотистые сферы, украшенные розовыми сосками. Но сейчас повару было совершенно плевать на ее грудь, хотя раньше он всегда замечал всю ее прелесть.