— Так может тогда на время в замок мотанем? — Предложила, слегка обескураженная произошедшим Глафира. — Там все-таки веселее, чем тут сидеть, да на озеро пялиться.
— Согласен. — Кивнул он головой, первым поддержав предложение. — Тем более что у меня там дело образовалось, нужно кое над чем посидеть, покумекать.
— Ну, в замок, так в замок. — Безразлично пожав плечами, согласился с ними Андрей.
— Хотя жалко. — Вздохнула девушка. — Я думала, что мы сейчас домом обзаведемся. Новый год могли бы в нем отпраздновать.
— Да будет тебе дом, будет. — Все еще пялясь на воду, пообещал ей Кащей. — Просто чуть позже. Месяц переждем и вернемся. Будет у тебя отменный домик, где сразу, и новоселье отметим, и Новый год отпразднуем, и никакая сволочь нам не помешает, а если сунуться, пусть на себя пеняют. Потому как меня это безобразие, злить начинает.
Дождавшись возвращения Тихушника, они перебрались обратно в замок Кащея, где их радостно встретили Пенелопа с Жижечем. И хоть не так много времени прошло с момента их расставания, ощущение после встречи было такое, что они минимум уже года два не виделись. Кащей, первым делом поинтересовавшись, где сейчас находиться Грон, тут же куда-то умотал, что никого нисколько не обидело, а даже наоборот, обрадовало. Первыми поделились своими впечатлениями Бяка и Тихушник. Их отзывы о мире Глафиры были не очень лестные, а сама она, не стала никого переубеждать в обратном. Прекрасно осознавая теперь, что её мир мало подходит для тех, кто сейчас находится рядом с ней, уж очень они разные. Андрей, о своих похождениях с Кащеем, рассказал настолько сухо и неинтересно, что вызывал зевоту у слушателей. Единственное, что немного их оживило, так это рассказ о том, как они драпали из засады.
— Да уж, увлекательными приключениями, ваши похождения никак не назовешь. — Подвела итог Пенелопа. — Хотя, это все же лучше, чем просто торчать в замке. Предлагаю, чтобы хоть как-то развлечься, куда-нибудь отправиться и набить кому-нибудь морду. А что, — обвела она всех присутствующих взглядом, — неужто мы себе злыдня не найдем, которому в пятак засветить надо, чтобы людям жить не мешал?
— Выдвигай кандидатуры. — Согласилась с предложением Пенелопы Глафира. — С кого начнем?
— Давай с костяшек, которые инквизитор на свет выпустил, противные на вид, и пахнут омерзительно, и вообще, я разного вида мертвяков не люблю, уж больно они на жизнь гадят.
— Давай. — Кивнула головой уже слегка захмелевшая Глафира. — Только предлагаю с виновника начать. Устроим инквизицию инквизитору. — Захихикала она. — Чтобы другим неповадно было разную гадость оживлять. И еще одно, в путь надо отправляться немедленно, пока Кащей где-то шляется, а то если он прознает, сразу о безопасности зудеть начнет.
Времени, на подготовку к походу, ушло на удивление мало. Уже через полчаса, из замка вылетела группа особого назначения, и взяла курс на Север. Проделали они все это, довольно скрытно, так что только слегка гномов, копошащихся возле своей стены, переполошили. Кащей, который как раз на той самой стене находился, разговаривая с Гроном, с изумлением уставился в небо.
— Какого черта? Куда они намылились? — Поинтересовался он, у пожимавшего плечами гнома. — Да чтоб их. — И бросился сломя голову в замок, где из всей компании, остался только расстроенный Жижеч, которого не взяли с собой, так как он теперь капитан охраны, и ему положено находиться в замке. Хотя сам он прекрасно понимал, что его оставили для того, чтобы он послужил громоотводом, потому как претендентов на эту роль больше не нашлось. Единственное, что его утешало, пока он стоял, и выслушивал крики, оскорбления, и угрозы Кащея, так это обещание Глафиры, что после этого похода, он всегда сам будет решать, идти в него, или нет, какую бы должность он не занимал. В то время, когда Кащей чистил на все корки Жижеча, и поминал не лестными словами всю компанию, эта самая кампания, с песнями, и шутками, перевалила через горный хребет, что окружал со всех сторон замок, и сейчас пролетала над равниной, изобилующей лесами, и полями, раскинувшимися до самого моря. Глафиру переполняло чувство свободы, и хотелось кричать во все горло, потому как тут не от кого было прятаться, и таиться, здесь она могла быть той, кем стала, без всяких оглядок. Конечно, немалую роль в таком настроении, сыграл алкоголь. Который она употребила с друзьями за встречу, что способствовало снятию шор с ее глаз, и привело к пониманию, что это именно тот мир, о котором она мечтала. Мир, в котором хотела бы прожить всю свою жизнь. Мир, дарящий ей, безграничную свободу. Добравшись до берега моря, они устроили привал. Пенелопа с Тихушником могли бы лететь и дальше без остановки, но вот грифону, на котором летел Андрей с Бякой, требовалась передышка. Эйфория, кружившая вначале путешествия всем голову, уступила место более трезвому взгляду на вещи.