— А еще вопрос можно. — Робко нарушил наступившую тишину голос Глафиры. На сей раз она все-таки дождалась, когда бог кивнул ей головой. — А почему собственно вы своих священников, инквизиторами назвали? Это вроде, как говорится, название из другой пьесы.
— Это не я назвал. — Усмехнулся Один, посмотрел на девушку, и снова уставился в костер. — Это Олимпийцы. Уж больно им те ребята понравились, что на земле за новым порядком следили, и веру в свою религию укрепляли. Ух и народу тогда во имя Господа перевели, а главное, что любое инакомыслие на корню пресекали. Пусть даже для этого, и невиновных спалить, уйму людей надо было.
От такого откровенного признания, Глафиру передернуло, и она еле сумела с собой совладать, чтобы не выдать охвативших ее, от этого признания чувств. Только ведь от взора бога, ничего не скроешь, пусть даже он в данный момент на тебя и не смотрит.
— Да не переживай ты так. — Не отрывая своего взора от углей, сказал он ей. — Здесь их немного в правах урезали, мы все-таки не звери, но и без твердой руки, верно следящей за порядком, тоже никак не обойтись.
— Без чего это ты обойтись не можешь? — Вдруг раздался за их спинами голос. Глафира, вздрогнув, обернулась, и увидела у себя за спиной старика, очень похожего всем своим видом на Одина, а еще молодую девушку, восседающую на здоровенном белом волке.
7
Чем больше люди стремятся к власти и деньгам, тем меньше в них человечности…
— Ну, сколько можно объяснять, не нужно размахивать мечом как палкой, и стараться лупить им со всей дури по подставленному щиту. Так ты можешь добиться только двух вещей, либо вывихнуть кисть, либо, что еще хуже, сломать свой меч, от подобного частого применения. Любой поединок, прежде всего, выигрывается мозгами, а не грубой физической силой, хотя и этот фактор не стоит сбрасывать со счетов. — Распекал я насупившегося ученика. То, что он по совместительству являлся еще и князем Полоцким, для меня никакой разницы не представляло. — Званием, или титулом, в бою не прикроешься. — Продолжал я, не обращая внимания на его недовольное сопение. — Любой воин из стана противника, в первую очередь постарается тебя на голову укоротить, ради собственной славы. Ты всю свою жизнь будешь являться целью номер один. Поэтому, одного простого махания, из стороны в сторону, маловато будет. Когда ты уже поймешь, что бить надо туда, где противник открылся, и не важно, насколько тяжелую рану ты ему нанес, главное что достал, а боль, и потеря крови, доведут дело до логического завершения. Либо ты его уложишь, в конечном счете, либо, если противник не дурак, он постарается сам от тебя отстать, и куда-нибудь зашьется, чтобы зализать свои раны. Так что, при любом раскладе, ты будешь в выигрыше. Вот ты же, когда на охоте на зверя идешь, прекрасно понимаешь, что это довольно опасно, и по этой причине не размахиваешь у него перед носом своим копьем, а стараешься ударить прямо в цель, потому что второго удара может и не быть. То же самое и в бою. Не стоит стараться испугать противника воинственным видом, нужно просто ударить, в уязвимое место.
— Давайте на сегодня занятия закончим. — Сказал подошедший Бренок. Тот самый боярин, что был при первой моей встречи с князем. К слову сказать, он был не просто опекуном Бречиславу, но и главным его советником, во всех государственных делах. — Гонец из Новгорода приехал, и скажу прямо, над теми вестями, что он привез, придется изрядно голову поломать.
Бречислав сунул свой меч в ножны, и все еще недовольно сопя, даже не кивнув на прощание головой, направился быстрым шагом в Княжеский терем.
— Ты бы полегче с парнем. — Кивнул в его сторону головой Бренок. — Все-таки князь как-никак, а не простой дружинник.
— Ты, то же самое и тем воинам скажешь, которые ему голову снимать полезут? — Посмотрел я на боярина. — Мягкость в моем деле, для него смертью окончится. — Продолжил было я, но Бренок меня перебил.
— Да знаю. — Махнул он рукой. — Ладно, учи, как учил. Думаю, скоро эта наука ему здорово пригодится.
— Такие нерадостные вести гонец привез? — Полюбопытствовал я.
— Да я еще и сам не знаю. — Пожал плечами Бренок. — Может и нерадостные, а может наоборот. Ну да время покажет. — Вздохнул он, и направился следом за Бречиславом.
Да уж, вот вроде бы Русь и объединена под властью Владимира, а только покоя нет. Да и откуда ему взяться, ведь именно эта самая власть, всех и раздражает. Это только за границей, нас всех Русью называют, а здесь многие даже и названия такого не слышали, потому как, еще не изжили себя племенные образования. И многим куда роднее называть себя Кривичами, Радимичами, Вятичами, Дреговичами, да Древлянами с Полянами, или еще как, племен хватает. Никто не спорит, племенные связи уже не столь крепки, как раньше, и на первое место выходит, объединяемое людей княжество. Да только ведь княжество опять-таки не одно, а много, и каждое со своим собственным укладом, своими интересами. Правда такое положение вещей не только у нас, но и во всем мире. Точно такие же проблемы у Германского императора, или короля Франков. Да и мир еще, не до конца устаканился, после последнего переселения народов. Тем более что отголоски этого процесса, до сих пор дают о себе знать, постоянным давлением с Востока, что в свою очередь приведет к ответному удару. Я имею в виду крестовые походы. Правда до первого похода еще лет восемьдесят пройдет. В принципе, в этом ничего необычного нет. Противостояние Востока, и Запада, не сегодня началось, и не завтра закончиться. Надо же было Зевсу любви обильному, из Азии Европу украсть. Первое упоминание об этом противостоянии, можно отнести к Троянской войне. Теперь уже выходцы из Азии, у Европейцев женщину увели. Боги тогда не последнюю роль сыграли в развязывании конфликта. Опять-таки, тут тоже удивляться нечему, ведь считай половина Олимпийцев, сами выходцы из Азии. Единственное, что по уговору между собой, они больше моральную поддержку оказывали, чем действительную. Хотя и среди них нашелся персонаж, решивший слегка покрасоваться. Этим персонажем являлся Арес. Бог войны. Ох и досталось же ему на орехи, за такое выступление. Парню видно не хватало внимания, а может просто решил блеснуть своим непревзойденным военным мастерством, чтобы тем самым очаровать кого-то из богинь. Кто его знает, какие тараканы в этот момент бегали у него в голове. Только приняв человеческий облик, он влез в одну из драк, между Эллинами и Троянцами. Но Троянцы оказались парнями крепкими, и совсем не пужливыми, а посему не посмотрели на божественную воинственность, и всыпали Аресу по первое число. Да так крепко, что он еле живым ноги унес обратно на Олимп, где долго потом скулил, и жаловался всем, залечивая полученные раны, что не благодарные люди дерутся не по правилам, и ради его великолепия погибать не захотели, а, наоборот, в божественную сущность, с удвоенной энергией начали мечами, да копьями тыкать. Троянцы к тому же, нужно сказать, оказались еще и людьми злопамятными. Потеряв родину, и помыкавшись по миру, они нашли пристанище в Италии, куда бежали из Карфагена. Вот откуда корни будущих конфликтов Греции и Карфагена с Римом росли. Так вот, в Италии организовали новое государство, получившее название Римская империя, и в свой пантеон богов перетянули всех Олимпийских, при этом, дав им, правда, другие имена. Такое ощущение, что они думали тем самым подпортить богам карму. Ну и особо отметили Ареса. Вначале они обозвали его Марсом, а потом перевели из бога войны, в бога земледелия. Можно сказать, по своему, перековали мечи на орала. Бедолага Арес, вернее теперь уже Марс, не знал, куда ему от стыда прятаться, слушая подтрунивания своих товарищей по божественному величию, и от такой несправедливости ужасно страдал. Потому, когда ему снова сунули меч в руки, он с огромным рвением принялся помогать Римлянам, расширять их границы. А потом произошло то, что произошло. Каковы были причины такого поступка, наверное, никто никогда и не узнает, а измыслить этих самых причин можно сколько угодно. Но как бы там ни было, факт остается фактом. Олимпийцы чужими руками, не зря же столько лет на верхушке власти сидели, разделались с посланцем Создателя, после чего, спустя некоторое время, бросив все на самотек, укрылись на своем Олимпе. Может действительно испугались содеянного, а может и по другой причине, кто знает. Этим моментом и воспользовались новые, более молодые боги, после чего, племена ариев, хлынули неудержимым потоком в Европу. Во главе первых племен, прозванных потом германскими племенами, шествовали воинственные Асы. Давя все, противостоящие им государственные объединения, и всех встреченных на их дороге божественных сущностей, как паровым катком. За ними по пятам шли славянские племена, подталкивая германцев с тыла, чтобы те быстрее двигались. И вскоре, на землях Западного мира появились новые названия, новые государства. Получившие свои имена, от тех Германских племен, которые там осели. Только вот расслабиться, после достигнутого, ни у богов, ни у людей, не получилось. Вследствие чего, начались внутренние разборки, не без помощи конечно Папы Римского, мечтающего о власти не только духовной, но и светской, а позже еще и подключилось пр