Ничего. Хоть я и не желаю вечной жизни, но и не такой отчаянный, чтобы надеяться на скорую кончину. Я – это я. Нет никого, способного меня заменить.
– Я верю в Нагато.
Даже сам удивился своему спокойствию.
– Также я верю и в тебя, что твоё решение верное. Но это доверие относится только к тому уравнению.
– Ясно, – Коидзуми улыбается любезно, будто владеет телекинезом. Вслед за этим он делает шаг назад. – Предоставляю остальное тебе. Если что пойдёт не так, я буду стоять с тобой на стороне госпожи Судзумии, ведь это мой долг и моя миссия.
Это прекрасно, раз ты этого хочешь, пока это делает тебя счастливым. В мире не так много работы, от которой ты действительно счастлив.
Коидзуми немного ослабляет улыбку и становится более серьёзным.
– Если мы действительно вернёмся в нормальное пространство, тогда я хотел бы кое-что тебе пообещать.
Он спокойно продолжает.
– После этого, если произойдёт что-нибудь, что поставит Нагато в тупик, я брошу Организацию и поддержу тебя – независимо от того, насколько это будет выгодно Организации.
Зачем поддерживать меня? Лучше поддерживай Нагато.
– В случае развития такой ситуации ты, несомненно, первым поддержишь Нагато. Помощь тебе – это помощь Нагато, через посредника, скажем так.
Его губы дрожат.
– Лично я считаю Нагато очень важным членом команды. Когда придёт время, я протяну ей руку. Хотя я, может, и часть Организации, но прежде всего я – вице-капитан Команды SOS, – глаза Коидзуми заполняются беспокойством, а выражение лица, похоже, – решимостью отказаться от любого отступления и права защищать себя. Если так, мне не стоит медлить, а нужно просто сделать то, что подсказывают инстинкты.
В середине декабря… я был брошен совсем один в чужом мире, и мне удалось выбраться, хорошенько побегав. На сей раз, конечно, я сделаю то же самое. Однако в отличие от прошлого раза я борюсь не один, а действую сообща со всеми из Команды SOS, чтобы найти отсюда выход. Замку Рюджина не на что надеяться. Не мы, а это место должно исчезнуть.
Я вставляю плитки их ячейки без малейших колебаний.
"Клик" – послышался лёгкий, но уверенный, щелчок. Больше всего похоже на звук открывающегося замка.
Я фокусирую всё внимание на ручке, и она поворачивается!
Двери медленно открываются.
…
Случались и в прошлом моменты, когда я был не в состоянии сказать что-либо. Или был ошеломлён, или в истерике, или даже совершенно подавлен! В голове всплыли сразу все подобные ощущения: "Вы не шутите?". Пережив пространство и время, закрученные "восьмёркой", даже я был устойчив, как недоотравленный таракан, и не должен бы сейчас так поражаться.
Похоже, это не тот момент.
Я, открывший эти тяжёлые двери…
…
…нахожусь в таком состоянии, что не могу издать ни звука, как ни стараюсь.
Я не верю своим глазам. Почему мои зрительные нервы посылают в мозг такую картину? Это потому, что я совсем свихнулся? Или мои сетчатка и радужка совсем отказали?
Резкий свет сбивает меня с толку. Яркое сияние солнца сверху.
– …это же…
Небо чистое, как хрустальный шар. Ни единой снежинки не падает на нас, не говоря уж о снежной буре. Погода ясная, на небе ни облачка, куда взгляд ни кинь. Там есть только…
…тросы подъёмника, идущие через наше поле зрения. На подвесных сиденьях сидят пары лыжников.
Мои неловкие ноги почему-то стало трудно поднять.
Это снег. Я посреди снежного поля. Блестящий белый пейзаж слепит мне глаза, ошеломляя ещё больше.
Я чувствую что-то, и когда поднимаю голову, чья-то фигура проносится мимо.
– Эй?!
Я рефлекторно отскакиваю, следуя глазами за тенью. Меня обрулил лыжник, как если бы я мешался на трассе.
– Это же…
Лыжный корт, он самый. Даже не приглядываясь, можно повсюду увидеть развлекающихся лыжников, смотрящихся вполне естественно.
Я поворачиваюсь и вдруг чувствую некоторый вес на своих плечах. Он, похоже, от лыж и палок на моей спине. Затем я смотрю на свои ноги и вижу, что обут в лыжные ботинки. Что касаемо одетого на мне, ну, это лыжное снаряжение, полученное мною до выхода из особняка Цуруи.
Я поспешно оборачиваюсь.
– Ааа… – Асахина выглядит, как кои-нобори[55] на ветру, с широко открытыми глазами и ртом.
55
Кои-нобори – разноцветные флаги в форме карпов, вывешиваемые на шестах накануне Дня детей. Символизируют семью.