− Это просто, − наконец сказал я. − Он − мой отец. Единственный, который у меня когда-либо будет.
− Да. Значит, мы думаем по-другому. − Ее голос был тихим и ровным.
Я знал, что должен оставить это в покое, но я не собирался.
− Почему ты соврала о том, что твой отец ушел?
Ее рука поднялась к потолку, и она указательным пальцем провела соединяющиеся звезды в невидимые формы, которые только она могла видеть.
− Это не так. Он действительно бросил нас. Я просто пропустила часть о том, с кем он ушел.
− Кто это был?
− Я не знаю. Какая-то официантка забеременела от него через несколько лет после моего рождения. После рождения Кимми, она вернулась и сказала ему об их ребенке. И он решил, что будет скорее играть всемью с нею, чем оставаться с нами. − Кровать переместилась снова, когда Тейлор перевернулась лицом ко мне. − Таким образом когда дело доходит до наших проблем с папой, мы совершенно разные.
Я тоже повернулся на бок и спрятал ее волосы за ухо.
− Он действительно идиот. Я бы выбрал тебя в одно мгновение. И неудивительно, что мы отличаемся. Я имею в виду, я красивый, умный, забавный, и до глубины души очаровательный, в то время как ты….
− Ты забыл бредовый.
− Для тебя? Я собираюсь добраться до этого.
Она фыркнула.
− Это то очарование, которым ты хвастался? Потому что я думаю, над этим нужно поработать.
Я приподнял одну бровь.
− Я заставлю тебя пожалеть об этом.
− Как?
В мгновение ока я перевернулся и зажал ее подо мной. Она пискнула и оттолкнула меня, но моя нога была крепко закреплена, пока я планировал атаку. Мои пальцы скользнули по ее талии, и ее визги превратились в смех, когда я щекотал ее. Слезы быстро навернулись на глаза и покатились по щекам.
Через несколько минут мы задыхались и я, наконец, остановился, чтобы перевести дыхание. Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, что мы никогда не были так близки. Практически приклеены друг к друга. Мы все равно не можем вспомнить.
И что еще более удивительно, это было приятно. Чертовски хорошо. Тейлор, должно быть, тоже это поняла, потому что она застыла подо мной. Ее взгляд скользнул с моего лица на грудь. Я практически чувствовал жар в ее глазах.
Мой живот сжался от ощущения ее тела, прижатого к моему, ее руки обвились вокруг моей шеи. Ее сердце тяжело билось против меня. Или это мое? Я вытер непрекращающиеся слезы на ее щеках.
− Так что же нам теперь делать? − Я пробормотал, уже опустив голову к ней.
Она испустила дрожащий вздох, который заставил ее тело двигаться вверх и вниз.
− Мы должны спуститься вниз и посмотреть, не нужна ли твоей маме помощь с печеньем. − Сказав это, она выскочила из-под меня и поспешила к двери.
Я замерла на мгновение. Мои локти поддержали мой вес, как будто Тейлор все еще подо мной. На секунду я забыл о Брэндоне, моем отце, ее отце и вообще обо всех на свете, кроме нас. Я даже забыл о том, что мы просто притворялись, что встречаемся. Все, чего я хотел сейчас, это она вернувшаяся в мои объятия. Широкие, карие глаза, глядящие на меня.
Со стоном я рухнул на кровать.
Глава 10
Тейлор
Сегодня был бы еще один ценный момент для дневника, если бы я его вела. Я это делала, когда была моложе. Спиральный блокнот в твердом переплете с нежно-голубыми страницами. С маленьким металлическим замком и ожерельем для ключей. Я писала в нем каждый день, пока не поняла, как легко сломать хрупкий замок, который был единственным барьером для моих самых сокровенных мыслей и желаний. БАМ! И дневник полетел в мусорное ведро.
Кто-нибудь еще ведет дневники? У всех, кого я знала, теперь есть блоги − хотя, на мой взгляд, это еще хуже. Любой мог прочитать его. Даже те, которые «заблокированы» и помечены как частные. Можно даже погуглить как взломать его на той же странице. И если кто-то мог это прочитать, то не было никакого смысла делать это частным. Могли бы сразу выложить в открытый доступ.
Но это не относится к делу. Я хочу сказать, что сегодня был ценный «дневниковый» день.
Карли была первой, кто поднял эту тему. Она слышала, как Лорен говорила другим девушкам, что мы с Эваном не похожи на настоящую пару. Что он никак не смог бы держать руки при себе в школе, если бы между нами было настоящее влечение. И она дала нам две недели, прежде чем мы расстанемся.
Прежде чем я запаниковала, у Карли родилась идея:
− Почему бы вам, ребята, не устроить большое представление в школе и не доказать, что все ошибаются?