– Смотрю, ты знаток.
– Мил, но я же с людьми работаю, забыла? В приемной начальника многие переживают пиковые состояния. Либо до, либо после визита. А еще я часто бываю жилеткой, в которую они плачутся.
– Знаешь, я тоже работаю с людьми и при этом не считаю себя таким уж психологом.
Мила шила в ателье костюмы и блузки на заказ и мечтала о собственном деле.
– Мне Погорелова просто очень жалко, – призналась Серафима, понизив голос. – Он такой несчастный… И не понимает этого. Его никто не любит, я вижу. Он неотогретый. Если его полюбить, он станет совершенно другим. Бутоны, если ты когда-нибудь обращала внимание, бывают ужасно уродливыми. Но когда выходит солнце, из них, знаешь ли, получаются недурные цветочки.
– И ты уже придумала, как все обтяпать? – спросила Мила, чувствуя себя приземленной и прагматичной.
– Давай все-таки доверимся профессионалам, – заключила Серафима и хлопнула ладонью по журналу. – Здесь есть несколько моделей поведения.
– Например? – Мила против воли заинтересовалась диаграммами и красивыми иллюстрациями, сопровождавшими текст.
– Например, модель номер один: внезапная смена имиджа. Ты ошарашиваешь объект тем, что неожиданно предстаешь перед ним совсем иным человеком, нежели тот, к которому он привык. Погорелов привык ко мне какой?
– Какой? – машинально повторила Мила, обмакивая очередную сушку в варенье.
– К аккуратной, но невзрачной девушке в сереньком деловом наряде, которая все время улыбается и спешит ему угодить.
– Да, улыбаешься ты просто безостановочно, – согласилась Мила даже с некоторым неодобрением. – Конечно, грех не улыбаться с такими зубами…
– Мил, ну я же не бульдог, какие «такие» зубы? Обыкновенные зубы.
– Не знаю, не знаю. Кажется, будто у тебя их в два раза больше, чем у всех остальных. Ну, ладно, что там дальше? Ты решила сменить имидж?
– Представь себе, если я появлюсь перед Сергеем Александровичем в обтягивающем платье с вырезом… У меня ведь красивая грудь?
– Сима, если ты наденешь обтягивающее платье, максимум, что сделает Погорелов – это пригласит тебя в ресторан, чтобы накормить. Просто из жалости. Все твои мослы и ребра сразу вылезут наружу. Грудь затеряется среди них, как нечего делать.
Серафима дулась всего минуту, после чего пожала плечами:
– Ну, можно надеть просто красивое платье.
– Обязательно длинное, чтобы скрыть коленки, – подсказала Мила.
– Разве ты не моя подруга?! – воскликнула Серафима раздраженно. – Такое впечатление, что ты не только видишь во мне одни недостатки, но и стремишься все их выпятить, чтобы побольнее меня уколоть!
– Да я хочу тебя предостеречь, дурочка, – рассердилась Мила. – Если я не скажу, тебе кто-нибудь другой скажет. На всю жизнь моральную травму получишь. Слушай, а какие там еще есть стратегии? Вот же – номер два и три…
Серафима мгновенно переключилась на позитив:
– Мне еще понравилась стратегия номер три. Нужно поймать момент, создать доверительную атмосферу и откровенно сказать объекту о своей любви. Подчеркнув, что это любовь бескорыстная, что ты не ждешь в ответ никаких действий, но будешь любить объект долго и преданно до самой своей смерти.
– Но это же неправда, – оторопела Мила. – Я бы никогда не смогла врать кому-то, что буду любить его до самой смерти.
– Почему – врать? Если мужчина становится по-настоящему твоим, любимым…
– По-настоящему твоим и любимым может стать крем от Диора, если ты заплатишь за него бешеные тыщи в магазине косметики. А мужчина никому не принадлежит – и в этом состоит самая главная подлость мироздания.
– Тебе бы философией заниматься, – буркнула Серафима. – Ну что, как думаешь, какая стратегия мне больше подходит?
– Та, которая не предполагает обтягивающего платья, – честно ответила Мила. – Кроме того, простота и честность – это твой конек. Ты, Сима, такая простодушная, что при одной мысли о том, как ты будешь изображать роковую женщину, у меня начинается чесотка.
– Ладно, в последний раз я тебя послушаю, – сказала Серафима, допивая чай. – Все равно надо будет завтра подвести глаза и волосы в «хвост» не собирать.
– Завтра?! Ты собираешься проделать все это завтра?
Мила скользила глазами по черным лакированным строчкам статьи, которая подбивала одиноких женщин не сидеть сложа руки, а действовать. По ее мнению, там было много чепухи, далекой от реальной жизни. Однако убеждать в этом подругу она все-таки не рискнула.