Его плечи передернулись, а рука начала трястись.
У него не было слов, но они и не были ему нужны. Она прочла свою судьбу по его лицу.
Девушка выпрямилась, а ее губы сжались в тонкую полоску. Затем она развернулась и отправилась куда-то вниз по склону.
— Мел… — беспомощно позвал ее Ник. — Мел, подожди…
«Молнию» забирать иду я. — Ее голос был ровным, безэмоциональным, словно у речевого модуля навигационного компьютера. — Хорошее оружие. Понадобится вам оно.
Ник с обреченным видом обернулся к джедаю:
— Мастер Винду… — Он с мольбой протянул сканер. — Не заставляй меня сканировать себя самому, а?
Мейс быстро проверил позвоночник и череп Ника. Показания сообщали об отрицательных результатах, но Ника это не слишком приободрило.
— Хех, что ж… — произнес он слегка печально, — если бы я умер в ближайшие пару дней, мне бы не пришлось заботиться о них.
— Заботиться о них? — спросил Винду. — Существует лекарство?
— Да. — Ник достал пистолет. — Вот оно.
— И это твой ответ? — Мейс встал перед ним. — Убить своих друзей?
— Только Леша, — ответил Ник, и его тон стал мрачным и беспощадным, хотя голос и руки слегка дрожали. У него не было внутреннего стержня Мел. Его глаза наполнились слезами, а лицо исказила гримаса, и он с трудом мог смотреть на своих друзей. — Еще есть время до того, как придется позаботиться о Беше и Мел.
Мейс не мог поверить, что Ник говорит серьезно.
— Ты хочешь просто пристрелить их? Как траводава Мел?
— Не как ее траводава, — ответил молодой корун. Его лицо стало серым. — Не в голову. Иначе разбросаю личинок во все стороны. Некоторые из них будут достаточно развиты, чтобы представлять опасность, — он кашлянул, — для нас.
— Значит, просто смерти недостаточно. — С помощью джедайской подготовки Мейс возвел вокруг своего сердца настоящую стену: он направил всю силу своего эмоционального ужаса на посеревший рот Леша. Он смотрел, как розовая пена пузырится у того на губах. — Зараженные места… нужно уничтожить. Головной и спинной мозг.
Ник кивнул. Выглядел он все хуже.
— В таких случаях мы обычно сжигаем тело, но…
Мейс понял. Улетевшие штурмовые корабли могли сообщить об их местоположении. И кто знает, что уже направили в их сторону.
Он не мог поверить в то, что собирался сделать. Он даже не мог поверить в то, что собирался сказать. Но он был джедаем. Смыслом его жизни было делать то, что должно. Делать то, что другие не стали бы или не смогли.
Независимо ни от чего.
Он снял с пояса световые мечи. Свой и Депы.
В наполненном дымом воздухе зажглись зеленое и фиолетовое лезвия.
Беш следил за происходящим, не вставая. Мел замерла на склоне с «Молнией» в руках. Ник открыл рот, как если бы хотел что-то сказать, но не был уверен, что именно.
Все уставились на джедая так, словно видели его в первый раз.
— Он ваш друг. Ваш брат. — Мейс сделал глубокий вдох, усмиряя собственные страх, неприязнь и темное-темное отвращение к тому, что он должен был сделать. — Думаю, вы бы хотели попрощаться.
Беш молча тряхнул головой. Беззвучно зарыдав от горя и ужаса, он вскочил и, спотыкаясь, пошел вверх по склону.
Мел на секунду посмотрела Мейсу прямо в глаза и медленно кивнула. Затем последовала за Бешем. И обняла его за плечо своей сильной рукой. Продолжая рыдать, Беш прижался к девушке.
Ник остался последним. В его глазах не было ничего, кроме боли. Наконец он покачал головой, и по его щекам потекли слезы.
— Он уже мертв. — Ник тронул Винду за плечо. — Мастер Винду… Ты не обязан этого делать…
— Обязан, — возразил джедай. — Или сделать это придется тебе.
Ник неохотно, но вместе с тем понимающе согласился:
— Спасибо. Винду, э, мастер, я… просто… спасибо. — Он развернулся и пошел за остальными. — Я этого не забуду.
Как и Мейс.
Он смотрел на Леша меж двух сияющих лезвий. Сквозь Силу он попытался найти хоть что-то, что осталось от молодого человека, дабы подарить ему какое-нибудь облегчение, но, как и сказал Ник, Леша больше не было. Мейс не сразу собрался с силами, нашел точку спокойного почтения и вручил Силе все, что еще могло остаться от сознания и духа Леша.
Затем он сделал еще один глубокий вдох, поднял лезвия и приступил.
Крутой горный хребет скрывал южное небо позади них. Ранний закат озарил вершины деревьев, а на земле уже царил полумрак. Спутники шли по широкой просеке, тут и там пересекавшейся следами паровых вездеходов. Кроны смыкались над дорогой, и казалось, что их путь пролегал по огороженному джунглями туннелю, огибающему уступы, что усыпали северный склон хребта.
На самые тяжелые ожоги Мейс налепил бакта-пластыри. На голову Ника наложили спрей-повязку. Поврежденную во время боя руку Мел закрепили на перевязи, а на ее вывихнутое колено наложили сдавливающий бинт. На лице бредущего Беша не проскальзывало ни единой эмоции. Видимо, он был в шоке.
Останки Леша захоронили у самой границы леса.
Рюкзаки потяжелели из-за того, что теперь путешественникам приходилось нести запасы, которые раньше ехали на траводавах. Из пожитков Мейса уцелело немногое. Его карманная палатка, смена одежды, медпакет и документы погибли вместе с траводавом Ника. Война Харуун-Кэла стирала все связи Мейса с миром вне джунглей: из всех материальных свидетельств того, что он не просто корун, остались лишь два световых меча.
Даже подпространственный передатчик в фальшивом инфопланшете, который он нес все это время, судя по всему, повредило взрывом. Джедай подумывал вызвать «Халлек», чтобы вывезти Беша и Мел на медицинское обследование, хотя это сильно бы усложнило его текущее задание: внезапное появление республиканского крейсера в системе Аль'Хар, несомненно, привлекло бы слишком большое внимание сепаратистов. Но голоком инфопланшета не мог даже настроиться на несущую частоту. Последняя ниточка, связывавшая джедая с тем, что Депа называла Галактикой Мира, оборвалась, как и жизни балавайских ополченцев, чей корабль он сбросил на склон горы.
Какая ирония: запись на поддельный инфопланшет все еще работала. Маскировка превратилась в реальность: теперь устройство стало тем, чем и выглядело. И интуиция подсказывала Мейсу, что это в определенной мере символично.
Вместо того чтобы патрулировать окрестности, Гэлфра шла рядом с Мел. Она была единственным выжившим акком. Если повезет, то ее присутствие удержит серьезных хищников на расстоянии.
Через перевал позади них пока не пролетал ни один корабль. Это беспокоило Мейса, потому что было необъяснимо. В какой-то момент Гэлфра подала через Силу сигнал, который, может быть, означал, что она услышала вдали двигатели кораблей. А может, и нет. Почти все время она оплакивала павших членов своей стаи: ее образ в Силе представлял собой один продолжительный стон горя утраты.
Группа буквально рвалась вперед. Ник задал невероятный темп. С тех пор как они сожгли останки Леша, он не проронил ни слова.
Мейсу казалось, что Росту раздумывает о Беше и Мел. По крайней мере, сам он точно думал о них. Думал о личинках лихорадных ос, которыми кишел их головной и спинной мозг. Возможно, у них в запасе есть день или два, до того как их разум начнет слабеть. Еще через день-другой начнутся конвульсии и наступит ужасная смерть. Беш шел с опущенной головой, вздрагивая, словно он не мог думать ни о чем ином. Мел шла, как боевой дроид, будто страдания и смерть были чуждыми ей понятиями. Тем более страх.
Мейс догнал Ника и пошел с ним рядом:
— Поговори со мной.
Глаза парня упорно смотрели на джунгли впереди.
— Зачем?
— Затем, что я хочу знать, что у тебя на уме.
— Что заставляет тебя думать, что у меня вообще что-то есть на уме? С чего ты взял, что то, что у меня на уме, имеет хоть какое-то значение? — Его голос был наполнен озлобленной грустью. — У нас двое на второй стадии осиной лихорадки. У нас нет траводавов. Один акк. Несколько стволов, ополчение на хвосте. И мы с тобой.
Его взгляд скользнул вбок, на Мейса. Глаза были красными и опухшими.
— Мы мертвы. Понимаешь? Как тот клыкач в яме смерти: не дотянули всего несколько метров. Не смогли. Мы уже мертвы.
— Для мертвецов, — отметил Мейс, — мы топаем весьма резво.